Плотин. Единое: творящая сила Созерцания

— Когда сотворилась земля, она колебалась и дрожала, пока не воздвигнуты были на ней горы, чтобы она стала непоколебимой. Тогда духи спросили: «О Боже! Есть ли в твоем творении что-нибудь крепче этих гор?» И Он ответил: «Железо крепче гор, так как оно разбивает их». — «А есть ли что-нибудь сильнее железа?» — «Да, огонь сильнее железа, потому что он расплавляет его». — «А есть что-нибудь из созданного Тобою сильнее огня?» — «Есть, вода, так как она тушит огонь». — «О, Боже! но есть ли что-нибудь сильнее воды?» — «Да, ветер сильнее воды, так как он заставляет ее двигаться». — «О, Вседержитель наш! Есть ли что-нибудь из созданного Тобой сильнее ветра?» — «Есть, добрый человек, подающий милостыню; если он скрывает от левой руки то, что подает правой, он преодолевает все».

…Каждый хороший поступок есть дело милосердия. Ваша улыбка есть милосердие. Побуждение ближнего делать добро равно милостыне. Указание путнику настоящей дороги есть милосердие. Ваша помощь слепому есть милосердие, очищение дорогих от камней, терний есть милосердие…

…И вновь беззвучный голос моего даймония впивается в меня, заполняет мою душу:

— Что же такое Единое? С одной стороны, Оно — начало всего, начало бытия, принцип всего. Но, с другой стороны, поскольку Единое — абсолютно трансцендентно, о нем ничего не известно и ничего не может быть известно. Но как же из этого абсолютно неизвестного проистекает конкретная множественность мира?

— Единое, переполняясь собой, своей избыточностью, как бы изливается в сущее, бытие… Бытие не есть Единое. Но бытие не только множественное. Оно — едино-множественное. А следовательно, бытие — эти и некие изначальные принципы, обусловливающие это множественное, с одной стороны, а с другой — определяемые Единым. Но тогда мы должны выявить и обосновать эти принципы рода сущего, то есть своего рода порождающие умственные категории…

Ясно, что умственное сущее само является родом, ибо в нем все. Но это все — отдельные сущности — эйдосы, каждый из которых, в свою очередь, охватывает некие субординированные виды (например, мудрый человек, злой человек и т. д.), а далее и индивидуумов. Но ведь все эти рода принадлежат к единой природе Нуса. А потому из них всех образуется соединение, называемое умственным сущим.

— Но в этом случае эти порождающие категории, поскольку из них проистекают эйдосы и индивидуумы, в то же время являются и начальными принципами. Ведь их целостность образует умственное сущее как целое. Таким образом эти принципы, эти категории, эта роды как бы предшествуют (но не по времени, ибо сущее вечно) по своей глубине, по своей силе, интенсивности, напряжению умственной реальности. Но они не только порождают эту реальность, но и составляют ее.

— Они вовсе не являются чем-то неподвижным и холодным. Эти роды, или начала, принципы именно бурлят вечным порождением всего как чего-нибудь осмысленного, оформленного, пластичного и конструктивного.

— Итак, существуют некие, несводимые друг к другу начала умственной реальности. Но они только мысленно делимы, поскольку образуют собой единую сущность. Отношение единого к множественному в Нусе аналогично отношению мышления к бытию: определяя части этой сущности, мы приписываем мысленно каждой из них отдельное существование. И отделенное мы считаем единством, а части — целым. Так получается целое — сущность — из отдельных родов, первопринципов.

Когда мы исследуем некое тело — любое чувственное тело, мы выделяем в нем субъект, его количественные и качественные параметры, и, добавив сюда движение (поскольку любое тело движется), из этих четырех частей образуем тело, именно как нечто единое.Точно так же, вероятно, мы должны поступать и по отношению к вечному умственному миру, умственной реальности, но, конечно, абстрагируясь от развития, протяженности и чувственного восприятия, которых нет в этой высшей реальности.

— Но Нус, умственная реальность, — едино-множественное. И любое чувственное тело тоже своего рода едино-множественное.

— Тело, как воплощенная материальная структура, обладает неким уровнем единства. Но в то же время оно — множественно, поскольку может беспредельно делиться. Однако и душа, то есть уже умственная сущность, умственная реальность, — обрати внимание, — едина, и хотя не обладает величиной и протяженностью, также и множественна. Ведь тело — множественно, поскольку беспредельно делимо, в соответствии со своими величинами, фигурами, цветами и т. д. А все это разнообразие тела исходит от единого, и этим единым для тела является душа как множественно-единое. Множественность же души — Мировой и индивидуальной — это ее логосы, то есть рассудочные, дискурсивные образы умственного эйдоса (ведь и душа есть умственный эйдос). Логос вещи есть ее смысл, но смысл непосредственно, конкретно отличающий данную чувственную вещь от другой вещи и производящий различия внутри самой вещи. Будучи осмысляющей силой вещи, логос есть как бы ее семя, из которого она вырастает в материи как максимальной неопределенности.