Плотина Фараона

   Странно, но люди послушались, и конница Фараона устремилась вдоль берега в сторону, куда ушла волна, смывшая отряд колесниц.

– Поехали искать Наина, – сказал Боби Генату и тот, покосившись на молчавшего Фараона, тронул лошадей.

   -Не плач, – размазывая по щекам слёзы, вдруг сказал Боби, обращаясь к Фараону, – папа мне говорил, что мужчины не плачут. Найдём мы всех, а колесницы новые построим и тогда им уже не уйти.

   От этих слов Фараон очнулся.

  -В лагерь, – приказал он Генату.

  Всю дорогу он молчал, а когда колесница остановилась у его палатки, переспросил Боби.

– Построим новые колесницы?

  Боби утвердительно кивнул головой, а Фараон, сойдя, распорядился: – Правь Генат на берег, ищите его брата.

   Завидя колесницу Фараона, солдаты опускались на колено и потом удивлённо провожали её глазами, видя в колеснице маленького мальчонку вместо Великого Фараона.

  Весь день искали уцелевших и хоронили мёртвых. От отряда колесниц в тысячу двести человек в живых осталось чуть больше ста. Фараон решил больше не преследовать Моисея и возвращаться в Египет. Сам подохнет в пустыне, – подумал он о внуке. Решили ждать ещё один день и уходить.

   Всю ночь Фараону снился его умерший сын. Рам казался весёлым и успокаивал его, говоря, что гибель отряда колесниц не означает гибели всей армии.

  -Я, буду тебе хорошим помощником, – сказал Рам правя огненной колесницей. Затем рядом с ним появился Боби, и они вместе умчались, куда то вдаль.

– Видимо ему хорошо там, – подумал Фараон, проснувшись, – жалко только, что я его во сне редко вижу.

   Паршивое вчерашнее настроение сменилось на то, когда ему хотелось работать, не покладая рук. А тут ещё доложили, что нашли живого Айса и Фараон, уже зная что, сделает, приказал прислать к нему его и Гената. У Айса были сломаны ноги и через несколько минут его принесли на носилках. При виде Фараона, Айс попытался встать, но Фараона жестом приказал ему сидеть.

   Айс стал рассказывать, как его оглушило какой – то телегой.

– Ничего не помню Великий Фараон, – помню воду хлебал, а потом звёзды над головой, когда очнулся. Как очутился на берегу, сколько пролежал, ничего не знаю.

– Мы возвращаемся, – медленно начал говорить Фараон. Вчера нам не повезло, но повезёт завтра. Только это завтра мы должны приближать напряжённым трудом, а не ждать удачи. Ты, Айс, за год должен создать новый отряд колесниц. Я знаю, что это слишком маленький срок для такой большой работы. Но это для ленивых. Ты же должен уложиться в один год.

  Он замолчал, ожидая, что ему ответит Айс.

  Выслушав Фараона, Айс воспринял его слова как приказ, на который следует отвечать. Он постарался опуститься на колено и видя, что не сможет это сделать , только почтительно склонил голову.

– Я всё сделаю Великий Фараон, – взволнованно проговорил он, – сам себя измучу, солдат измучу, но через год первоклассный отряд колесниц будет готов выполнить любой приказ. Лучше чем Генат мне помощника не найти, – добавил он, понимая, что Фараон не спроста вызвал их двоих.

   -Нет Айс, отряд будешь создавать ты, а Генату я хочу поручить другую, более важную работу.

  При этих словах Генат опустился на колено, ожидая приказа Фараона.

– Много бед случилось за эти два года, – вместо приказа стал говорить Фараон, – мы потеряли много солдат и приобрели много сирот. Тысячи новых сирот бьются с судьбой каждый день за свою горькую жизнь. Часть из них возьмут к себе родственники, часть храмы, а остальная, большая часть, будет скитаться по Египту приставая к ворам и пополняя их ряды.

  Здесь Фараон сделал паузу и взвинтив голос как перед атакой произнёс свой приказ.

   -Ты Генат будешь собирать сирот по всему Египту. Ты будешь им отцом и матерью, и ты воспитаешь из них солдат верных Родине и Фараону. Египет в твоём лице должен стать им семьёй и если что не так, если ты обойдёшь заботой хоть одного сироту, то я спрошу с тебя со всей строгостью.

   Наступила тишина. Генат молчал, а Фараон, не привыкший, чтобы ему не отвечали, строго смотрел на него.

   Вихрь мыслей пронёсся в голове Гената. Он профессиональный солдат и никогда не имел своей семьи. Но, с тех пор, как в его обозе появился Боби, Генат понял, что именно семьи ему не хватало всю его жизнь. Ему не хватало именно детей, которых бы он учил, о которых бы он заботился. Ему не хватало их ласки, их ручек обвивающихся вокруг его шеи и он понял, что, служа в армии, он много потерял и что он всю жизнь тайно от себя мечтал быть отцом. То, о чём говорил Фараон, было не семья, и это будут чужие дети.

– Смогу ли я быть им вместо отца, – спрашивал он себя, а сам уже знал ответ.

– Да, смогу. Я люблю детей, как и все мы не за то, что они свои или чужие, а за то, что они дети.

– Я выполню твой приказ, – хотел по военному громко ответить Генат, но подступивший ком к горлу сделал его слова тихими и прерывистыми.