Плотоядное томление пустоты

А, вот оно — ложное смирение! Сволочь! Трус! Узнаешь? Я — твоя невеста, невиновная ни в чем женщина-обрубок, которую ты проткнул стальным членом, как цыпленка вертелом. Ты вошел, слепой, глухой и немой, в девственное царство, и, будучи первым, навсегда оставил в нем свой след. С тех пор любовь и страдание для меня нераздельны — а ты, я верю, я знаю, не смог стереть следы, оставленные моей лаской в твоей беспредельной жестокости. Я любила тебя и после смерти и потому, взяв тело своего искалеченного сына, отниму у тебя кровавый водоем, так же как ты отнял у меня девственность и сны. Я возвращаюсь к тебе в полете — ты должен увидеть, что так и не смог подрезать мне крылья; и моя малость могущественнее твоей необъятности. Луч света способен разогнать тьму во всем мире. В смерти мы станем одним целым. Ты помог мне познать строение любви; ты дал мне именно то, без чего я могла обойтись; отнимая, ты делал меня богатой; благодаря твоему отсутствию я присутствовала в мире. Разрушение, приносимое мной сейчас — способ родить тебя. Появись немедленно на свет! Да придет простое наслаждение — наслаждение от взрыва!

Как?.. Почему?.. Невероятно! Зловещая сфера цела и невредима. Мой планер столкнулся с алюминиевой стенкой и стал падать бессильной мухой вниз, на стальную сетку, насмешливо ждущую его. Сирены бомбардировщиков затихли. Пожары, словно по мановению волшебной палочки, потухли. По всему городу — смех и рукоплескания. Сфера разделяется на восемь блестящих лепестков, они опускаются на восемь улиц, ведущих к центральной площади. Вместо крови из шара многоцветными облаками вырываются миллионы бабочек. Посреди него, как светящийся пестик, поднимается гигантское золотое изваяние Генерала. На месте головы у него телевизор, с экрана в меня вонзается кинжальный взгляд довольного тирана; его громкий хохот бесконечно умножают экраны всей страны. В руках Генерала — рог изобилия, из которого на город изливается дождь сигар, шоколадок и медалей. Из окон доносится ритмичный стук: женщины в исступлении колотят по дну кастрюль. На улицах — народные шествия в сопровождении цирковых оркестров. Серпантин, конфетти, флажки. Все празднуют мое поражение. Взрывы были фальшивыми и пожары тоже. Народное восстание — искусно разыгранной комедией. Мои соратники — агентами правительства. Мой планер — безвредной игрушкой. Внутри шара не было крови; Генерал смотрит на него с противоположной стороны. Они посмеялись надо мной.

ХА! ХААА! ХА-ХА-ХА! ХААА! ХА-ХА-ХА!

ХААА! ХА! ХА-ХА-ХА! ХАААА! ХА!

ХААААА! ХА-ХА! ХААААА! ХА! ХААААААА!

ХААААААААААААААА! ХААААААААААААААА!