Пловец (сборник)

Директор оголил грудь – сильную, мускулистую. На правой части груди – портрет Сталина, на левой – портрет Ленина. Вожди, нарисованные в профиль, глядят друг на друга. Искусный татуировщик добился чрезвычайного сходства. Насладившись произведенным эффектом, директор стал расстегивать ширинку брюк.

Анна посмотрела на дверь, которая находилась за директорским столом. На дверях замок.

– Ключи у Музафара. Позвать его? Он откроет… – смеется директор.

– Позовите.

– Музафар!

Анна зашла за стол, резко рванула ручку. Дверь открылась. Это удивило и ее, и директора. Анна побежала по узкому, тесному коридору. Директор вскочил со стула, помчался за Анной. Они бегут недолго.

Темный коридор вывел их к заднику киноэкрана, на котором гигантское изображение Вивьен Ли целуется с гигантским изображением Роберта Тейлора.

Узкий проход между экраном и стеной кончился. За полотном экрана слышны голоса зрителей. Директор настиг Анну, повалил на пол.

Анна отпихивает одноногого насильника. Жалобно просит:

– Шамиль Алимович… Не надо… Пустите…

Директор рвет платье. Анна тихо скулит:

– Шамиль Алимович…

Директор пытается оттащить одну ее ногу от другой. Гигантские Вивьен Ли и Роберт Тейлор танцуют вальс. Анна нащупала в темноте что-то тяжелое, похожее на кирпич, и со всей силы опустила на голову директора.

Директор сник, стих.

В машине НКВД сидят Эрвин, в полосатой сорочке и соломенной шляпе, военный и двое смуглых, с узкими глазами мужчин. Все молчат.

Машина подъехала к глиняному забору. Двое узкоглазых что-то крикнули. Выбежал голый мальчик, открыл ворота. Машина въехала во двор, где горит костер и готовятся шашлыки. Военный говорит Эрвину:

– Хоть мне и велено вас арестовать и конвоем отправить в Москву… Но Восток есть Восток… Гость – святой человек, поэтому к столу…

Узбекская семья сидит вокруг низкого стола, на котором восточные угощения: плов, шашлык, зелень, фрукты, две бутылки водки. Видно, что все пьяны. Голый мальчик играет на дойре очень красивую мелодию.

Военный, расстегнув китель, положил рядом кобуру с пистолетом, поет под мелодию дойры. Эрвин слушает романтическое пение работника НКВД. Двое в пестрых тюбетейках шепчутся, разливают водку.

В соседнем дворе стоят двое: хилый мужчина и женщина с огромным животом. Беременная женщина просит мужа:

– Сбей айву… – Беременная показывает на айвовое дерево, где в листве желтеют крупные плоды. – Очень хочу кислое… Руфат, прошу…

Мужчина нехотя поднимает увесистый камень, кидает. Пролетев в листве, камень упал… на голову поющего военнослужащего. Это было так неожиданно: он пел и вдруг в лицо камень. Военнослужащий упал в траву. Мальчик перестал играть, все повскакали с мест. Военнослужащий лежит без сознания, на лице кровь. Эрвин, в какой-то момент поняв, что внимание всех приковано к военнослужащему, отступил в темноту и побежал.

Американский капитан бежит по улицам Хивы. У кинотеатра «Спартак» темно, тускло мигают лампочки на рекламном щите. У щита стоит привязанный осел. Незнакомый человек стоит рядом.

– Сеанс кончился? – спрашивает Эрвин.

– Кончился…

– Вы знаете женщину Анну? Она здесь в кинотеатре поет на аккордеоне…

– Она больше не будет петь. Убила директора камнем по голове… Увезли…

– Убила? Камнем?

Темноту высветили желтые фары.

Машина Френсиса мчится по шоссе. В окне калифорнийские поля. Огромные железные нефтехранилища. Старый Эрвин спит. Пегги увидела выпавший из брюк деда бумажник, подняла, открыла его. Там – двадцатидолларовая бумажка и фотография, старая, выцветшая. На фотографии улыбается девушка, рядом с ней – капитан Эрвин Кристофер. Пегги показала бумажник отцу.

Старый Эрвин, отбросив голову на сиденье, спит.

– Анна Шагал?

Эрвин открыл глаза, посмотрел на бумажник:

– Откуда это у тебя?

– Валялся тут… Вот еще фотография.

На фотографии – новогодняя елка и Анна Шагал в наряде Снегурочки.

Сибирь. Новогодний вечер. В большом спортивном зале высится елка, украшенная цветными стеклянными шарами. У елки стоят Дед Мороз с белой ватной бородой и Снегурочка с аккордеоном в руках. Они поют. В Снегурочке под большим слоем пудры можно узнать Анну Шагал. Школьники, взявшись за руки, ходят вокруг Деда Мороза и Снегурочки, поют нестройными голосами. Пропев, Дед Мороз и Снегурочка прощаются с детьми. Они выходят в коридор, где человек с красным картонным носом требует, чтобы они быстрее шли к выходу.

– Следуйте за мной…

Дед Мороз и Снегурочка идут по коридору школы за человеком с картонным носом.

Портреты Пушкина, Гоголя, Толстого, которые разглядывает Анна, завершают свой ряд портретом Сталина.

Во дворе Дед Мороз и Снегурочка подходят к черной машине. Человек останавливает Деда Мороза, надевает ему на руки стальные наручники. То же он делает со Снегурочкой и сажает обоих в машину. Садится сам, не снимая красного картонного носа.

Анна смотрит в окно; видны снежные поля, замерзшие озера, фигуры рыбаков, застывших на льду.

Человек улыбается, говорит шоферу в военной форме:

– Зильберман – голова… Придумать в тюрьме театр! На это только еврейский ум способен.

– Это точно! – откликнулся шофер.