Пловец Снов

Грех чтения обусловлен одной проблемой: книга в сознании познакомившегося с текстом никогда не оказывается адекватной замыслу. Непрочитанные романы намного интереснее прочитанных. Фантастические и искромётные слухи о великих текстах превосходят реальные впечатления. Чтение – это путь разочарования. Пока близорукий глаз не пробежал по строкам, загадочный смысл ещё имеет шансы представляться потусторонним чудом, пусть даже не являясь им. Но после – уж точно нет. Выход один: значит, тайна должна оставаться тайной! Её нельзя раскрывать! Никогда! Они не должны знать, что было на самом деле!

Может ли история не иметь конца? Обрыв сюжета в кульминации или другом интересном месте, как правило, не удовлетворяет читателя, нужно именно непрекращающееся повествование. Возможно ли такое? Сколько авторов ломали копья, пытаясь создавать бесконечные книги, но всякий раз подобные затеи вероломно разбивались о последнюю страницу.

Однако текст может оборваться по объективным причинам, не имея никакого потенциала продолжения. Вот Агата Кристи попросила опубликовать роман «Занавес» после своей смерти. А что, если автор умрёт, так и не сочинив до конца? Автор-персонаж, автор-человек или автор-тот, кто диктует им буквы и знаки препинания… Что, если герой не успеет дожить до ответа? Коль скоро всё происходившее могло случиться в ночной грёзе, тогда сновидец и есть главный автор.

Детектив в этом случае останется без развязки, без разгадки, без той «справедливости», которая непреодолимой стеной отделяет литературу от жизни. Ну, допустим, повезли бы сейчас Горюнова в тюрьму, отправили бы на каторгу. Разве хороший конец? А если бы он искренне раскаялся, и Вика поехала за ним – стало бы лучше? Это помогло бы вернуть убитых к жизни? Чему-то бы научило? Кого-то бы утешило? Спасло?

Апноэ сна выглядит так: спящий перестаёт дышать, потом вдруг резкий храп, и воздух снова поступает в лёгкие. А иногда этого неприятного громкого звука не раздаётся. Тело тихо начало остывать, в нём рассасываются мысли, тают фантазии, а буквы-то – на месте, знакам препинания тоже ничего не сделается.

Но если всё-таки не сон, а быль? Если всё на самом деле?.. Горюнов заёрзал от волнения. Другого выхода нет, нужно умереть! Погибнуть, исчезнуть! Во имя книг, во имя смыслов, во имя этого всего!.. Или – во имя чего угодно! Прямо в пригородном автобусе! Во что бы то ни стало! Любыми средствами, любой ценой! Лишь бы не успеть произнести, отдать самому себе и исполнить приказ, что именно тут, здесь и сейчас, должна появиться последняя точка