Плут

Он, казалось, не мог сфокусировать взгляд на ее лице и уловить, что она сказала:

- Я ничего.., ничего.., не делал...

- Конечно. А что делал? Почему же ты лыка не вяжешь!

- Жарко, - прошептал он. - Плохо... Жарко... Живот...

Коуди сосредоточилась.

- Жарко?

Коуди обратила внимание на землистый цвет его лица.

- Ты хочешь сказать, что не выпивал? Он закрыл глаза.

- Какое там.

Она приложила к его лбу ладонь. Кожа холодная и липкая.

- Ой, Дикон! Ты действительно болен, - воскликнула она. - Ты, вероятно, перегрелся.

Коуди помогла ему повернуться на спину, хотя он ворчал и просил оставить его в покое.

- Снимай рубашку, - приказала она, возясь с пуговицами. Он стряхнул рубашку с плеч и снова безжизненно рухнул на диван. Когда показалась его широкая грудь, покрытая черным ковриком волос, комната словно сжалась в размерах. Даже в состоянии подавленности она не могла не обратить внимания на его тугие мускулы. Коуди сняла башмаки и носки, а потом подняла его ноги на диванную подушку.

- Я принесу тебе кое-что выпить, - проговорила она и поторопилась на кухню. Он тихо застонал.

Вернувшись, Коуди приподняла ему голову, чтобы он мог пить, не обливаясь.

- Что это, черт возьми? - Он оттолкнул ее руку. - Ты что, хочешь отравить меня?

- Это соленая вода, Дикон. Ты должен ее выпить. - Он поморщился так же, как и Кетти, когда ее заставляли принимать лекарство от простуды.

- Тебе станет лучше, Дикон. Иначе я вызову скорую.

Их глаза встретились.

- В госпиталь? Взгляд ее не дрогнул.

- Да, в госпиталь.

- Хорошо, я выпью.

Двадцать минут спустя в дверь постучалась Кетти и обнаружила, что Коуди все еще хлопочет вокруг него. Она уставилась на мать и распластанного на диване Дикона.

- Он пьян? - прошептала девочка.

- Нет, он не пьян, - ответил Дикон, заставляя покраснеть как мать, так и дочь. Коуди стало неловко.

- Это у него от жары, миленькая. Теперь он отдыхает. Я сейчас спущусь.

- Я все приготовила. Принести ему тарелку?

- Не знаю. Он вероятно, не очень-то хочет есть.

- Извините меня, леди, - проговорил Дикон. Они повернули к нему головы.

- Я еще способен отвечать сам за себя. Кажется, кто-то обещал сегодня на обед уйму деликатесов...

- Сегодня Кетти готовит обед, своего рода, эксперимент по домоводству. Я, пожалуй, сначала сама попробую. Хочешь, принесу тебе тарелку?

- Лучше я присоединюсь к вам, - заявил он. - Мне надоело есть одному.

- Ты думаешь, сможешь спуститься?

- Я чувствую себя гораздо лучше. Кетти засмеялась.

- Может быть, нам стоит взять с него расписку, ма. А то он потом привлечет нас к суду за то, что мы его отравили.

Дикон взвесил ее заявление.

- А знаешь, я подумал, может все-таки не стоит рисковать?

Но он явно дразнил Кетти.

- Можно мне сначала принять душ? Не хотите же вы, чтобы за обедом я напоминал загнанную лошадь?

Они засмеялись.

- Мы подождем, - проговорила Коуди, отмечая, что он выглядит уже неплохо.

- Не торопись, - Коуди вышла, убедившись, что с ним все в порядке.

Когда Дикон полчаса спустя постучался к Коуди, она с облегчением вздохнула. Ему оставалось хорошо выспаться, и все придет в норму. Она провела его в столовую, где был роскошно сервирован стол.

- Усаживайся, - сказала она, показывая на один из стульев. - Кетти сегодня все делает сама. Как ты себя чувствуешь? Выглядишь намного лучше.

Он сел напротив нее.

- Освежился в душе...

- Дикон, я должна извиниться, - проговорила она, желая покончить с этим до того, как из кухни покажется Кетти. - Я наговорила тебе лишнего...

Он пожал плечами.

- Все в порядке.

- Нет, не все, - возразила она. - Ты был болен и нуждался в помощи, а я подумала черт знает что.

- Я давно научился ни в чем не рассчитывать на людей. Так меньше расстройств и разочарования.

Заметив, как уязвило ее подобное объяснение, он сразу же раскаялся и взял ее за руку.

- Извини, Коуди. Я не имел права так говорить, - он вздохнул. - В эти дни я постоянно говорю чушь.

Он отпустил ее руку и потрепал свою шевелюру.

- Не все оставили меня, - продолжал он. - Моя семья и ближайшие друзья верили в меня. Ты верила в меня. Не понимаю, почему по временам меня так и тянет сделать кому-нибудь больно.

- Может быть, чтобы таким образом облегчить свою боль, - мягко проговорила Коуди.

- Это не оправдание.

- Нет, просто иначе не объяснить. Какое-то время Дикон смотрел на нее. Никогда она не казалась такой хорошенькой, даже в восемнадцать лет. Волосы блестят, лицо как в ночь выпускного бала.

- Помнишь наше первое свидание? Вопрос удивил Коуди. В горле пересохло. Она сделала глоток воды.

- Я встретила тебя у Клавер Грилл, где ты работал по ночам. Она улыбнулась.

- Я опоздала, все посетители ушли. Мы были одни. Хозяин оставил тебя закрыть заведение, - она засмеялась. - Ты заявил, что я могу взять все, что захочу.

Дикон ухмыльнулся:

- И ты попросила сэндвич с тунцом.

- Это был самый лучший сэндвич с тунцом за всю мою жизнь, - призналась она. Он улыбнулся.

- И мое самое лучшее свидание. Помнишь, как мы танцевали перед мусорным бачком?

- А потом ты играл только медленные песни, - подразнила она.

- Это потому, что я хотел задержать тебя. А другого способа я не знал.