Плутониевая зона

Берия не забыл и об укомплектовании низового звена комбината рабочими кадрами.

Протоколом № 55 заседания СК от 27 февраля 1948 года планировалось произвести срочное «выделение 2700 человек молодых рабочих из числа специального набора (военнообязанных) и окончивших школы Ф30».

Отдельный пункт протокола касался будущего эксплуатационного персонала радиохимического завода «Б».

«1. в) Поручить т. т. Ванникову, Мешику и Борисову в суточный срок уточнить количество специалистов из числа оканчивающих техникумы по химическим машинам, аппаратам и установкам, подлежащих откомандированию в Первое главное управление от министерств химической промышленности, сельскохозяйственного машиностроения и Главного управления кислородной промышленности…

Председатель Специального комитета

при Совете Министров СССР Л. Берия».

Поскольку Ванников и Курчатов, а в качестве приглашенных — Музруков, Чернышев и Царевский, обязаны были периодически присутствовать на заседаниях СК, Берия обязал «министра путей сообщения т. Ковалева выделить один специальный пассажирский вагон… с передачей его на баланс Первого главного управления… для обслуживания научных работников».

В связи с планируемым в начале января 1948 года резким увеличением на комбинате количества вольнонаемных рабочих и служащих Мешик инициировал обсуждение в СК вопроса «об организации политуправления в Первом главном управлении и политотделов на его предприятиях и в учреждениях».

Из протокола № 51 заседания СК от 12 января 1948 года:

«IV… Считать необходимым на ближайшем заседании СК более подробно обменяться мнениями по данному вопросу.

Поручить т. т. Первухину, Завенягину, Мешику дополнительно проработать вопрос об обеспечении руководства партийными организациями предприятий и учреждений Первого главного управления через систему парторгов ЦК ВКП(б)».

10

Март 1948 года…

Метель слепила глаза… А днем было так тепло, что снежные сугробы начали бурно подтаивать. Кое-где появились ручейки. Но для настоящей весны было слишком рано. Николай Михайлович поежился и в первый момент потянулся обратно в свою натопленную комнату. «Дрянная погода, — подумал он, — схожу в другой раз». Но потом взял себя в руки, натянул пониже ушанку. Решил, значит, решил. Надо выполнять. Тем более, доверили.

Настроение у Кузнецова с приближением монтажа графитовой кладки и других конструкций реактора улучшалось день ото дня. Его включили в наладочную бригаду механиков. Монтажный аврал захватил его, как вихрь. Несколько дней назад его «наградили» почетной партийной нагрузкой: поручили шефство над женским общежитием № 2.

В зону начали завозить девушек после окончания химических вузов и ребят-механиков после техникумов. На объекте «Б» начал формироваться коллектив эксплуатационников: аппаратчиц, операторов, ремонтников. К пуску завода их ожидалось около двух тысяч.

— Молодежи надо помочь, — наставлял Николая Михайловича партгрупорг Серегин, — осесть на новом месте, обжиться… потом, нельзя же выпускать их из-под контроля, понимаешь? Чем они дышат, их настроение, досуг — надо знать все. Мы же за них в ответе.

Кузнецов и сам прекрасно понимал: за неуравновешенной современной молодежью нужен глаз да глаз. Вот и вышел в воскресный вечер на первый обход, произвести разведку.

Общежитие находилось в том же квартале, в одноэтажном бараке. Кузнецов распахнул входную дверь в торце, ввалился в общий коридор, оттопал снег с ботинок, энергично помахал ушанкой над полом. Огляделся. Обстановка просматривалась с трудом через тусклое свечение одинокой сорокаваттной лампочки.

В дальнем углу — печка, рукомойник и узенькая дверь в туалет. По правую руку, у стены — напиленные дрова, ведра, тряпки. У печки на трех веревках — женское белье.

Слева — четыре одинаковые двери. За каждой из них устроились по две-три девушки из Воронежа или Горького. Первые две комнаты Кузнецов посетил мимолетно, несколько смущаясь своей роли. Обежал быстрым взглядом общую обстановку и сделал несколько заготовленных замечаний. В третьей Николай Михайлович, осмелев и освоившись, решил задержаться. Разведать все поосновательнее.

— Здравствуйте, девоньки! — Кузнецов неуклюже ввалился сразу же после решительного стука и ответа «можно, можно». — Не ждали?