Плутовка

Вирджиния проводила Нэнси взглядом, отметив, что та идет непривычно ссутулившись. Она уже хотела последовать за ней, как вдруг увидела упавшую на дорожку тень. Вирджиния оглянулась. Перед ней стоял Рич. Она была настолько поражена его внезапным появлением, что на мгновение лишилась дара речи и только изумленно взирала на него, мучимая вопросом: давно ли он подошел и много ли из сказанного ими успел услышать?

— Прошу прощения, что напугал вас, — произнес Рич. — Я как раз искал вас и увидел, что вы разговариваете с Нэнси. — На лбу у него пролегла озабоченная складка. — Как она?

— Нормально, — ответила Вирджиния, отведя взгляд, она надеялась, что он ничего не заметил. — Ей что-то нужно в доме. А зачем вы меня искали?

— Хотел предложить вам верховую прогулку. Из Ирландии привезли несколько гунтеров из тех, что я приобрел. Думаю, один из них вам подойдет.

Он снова посмотрел в сторону Нэнси, которая в тот момент поднималась по ступенькам. Воспользовавшись случаем, Вирджиния устремила на него исполненный обожания взгляд. Рич был экипирован для верховой езды: в шерстяных бриджах, черных начищенных до блеска сапогах, в черном же облегающем камзоле, — высокий, статный, прекрасно сложенный, глаз не оторвать.

Словно почувствовав на себе ее взгляд и будто осознавая собственную неотразимость, Рич снисходительно улыбнулся.

— Что скажете? — промолвил он.

— Пожалуй, — ответила Вирджиния. — С удовольствием. Только я должна переодеться. Вы подождете?

— Тогда встретимся возле конюшни.

Когда Вирджиния, высокая и элегантная, в широкой юбке для верховой езды и шапочке с вуалькой, придававшей лицу загадочности, появилась во дворе конюшни, Рич смерил ее взглядом, в котором сквозило одобрение.

Конюх как раз заканчивал приторачивать женское седло на спину предназначавшейся Вирджинии гнедой кобылы. Жаль, подумала она, что установившиеся после войны свободные нравы не успели распространиться на область верховой езды. У себя дома, в Иденторпе, она привыкла пользоваться мужскими седлами. Они были намного удобнее, однако общественное мнение было еще не готово к подобным вольностям.

Рич подошел к лошади и провел ладонью по дрожавшему от напряжения крупу.

— Я специально выбрал для вас именно эту лошадь, — сказал он. — У нее мягкий нрав. Уверен, она будет хорошо вести себя под седлом.

— Надеюсь, не слишком мягкий, — промолвила Вирджиния, натягивая перчатки.

Помогая ей сесть в седло, Рич — по тому, как уверенно она вставила ногу в стремя, как привычным жестом взяла в руку хлыст — сразу понял, что перед ним опытная наездница.

Пустив лошадей рысцой, они выехали со двора и перешли на галоп. Наблюдая, с какой легкостью Вирджиния преодолевает невысокие препятствия в виде кустов или штакетника, Рич пожалел, что не подобрал для нее лошадь погорячее, которая больше подходила бы к ее темпераменту.

Подъехав к деревне, они снова перешли на рысь.

— Предлагаю остановиться. Зайдем в «Черный лебедь», выпьем чего-нибудь, — предложил Рич. — Не возражаете?

Вирджиния согласно кивнула. По правде говоря, ее мучила жажда.

У трактира, спрыгнув со своего, внушительных размеров, вороного жеребца, Рич двинулся было к Вирджинии с намерением помочь ей спуститься на землю, но та проворно соскочила сама, отказав ему в удовольствии почувствовать под рукой тонкую женскую талию. Заметив, как она многозначительно покосилась в его сторону, Рич понял, что Вирджиния догадывалась о его тайном желании и нарочно упредила его. Эта мысль заставила его улыбнуться.

Вместо того чтобы окунуться в сумрачную атмосферу трактира, они расположились на стоявших во дворе скамейках, привлекая к себе внимание прохожих, некоторые из которых, узнав полковника Дикерсона, почтительно приподнимали шляпы. Не избежала любопытных взглядов и Вирджиния.

Хозяин заведения, широко улыбаясь — само радушие, — не замедлил появиться во дворе. Было видно, что обслужить такого клиента, как полковник Дикерсон, почиталось за честь.

Когда хозяин исчез в трактире, чтобы принести заказанные лимонад и пиво, Рич взглянул на Вирджинию через разделявший их небольшой столик.

— Как вы себя чувствуете? — спросил он.

— Чудесно! — Она рассмеялась. — Я так давно не ездила верхом, что уже успела забыть, какое это наслаждение.

— Признаться, я был приятно удивлен, мисс Китс. Не часто встретишь женщину, которая так уверенно держится в седле. Вы непременно должны принять участие в верховой охоте.

— С удовольствием. Когда же это будет?

— В августе или в сентябре. Первая после войны. В прежние времена охота была главным занятием в здешних местах. С августа и до самого мая.

Вирджиния уже хотела сказать, что у них, в Иденторпе, было так же, но вовремя прикусила язык.

— Подобно моему отцу и деду, я вырос, окруженный лошадьми, однако теперь, — говорил Рич с легкой грустью в голосе, — должен сказать, после этой кровавой бойни, мне уже не слишком хочется травить дичь собаками.

— Я вас понимаю, — сказала Вирджиния. — Будете ли вы покупать новых лошадей?

— Да. Правда, это довольно дорогое удовольствие.