Плывущая женщина, тонущий мужчина

– Точно. На этом корабле плывет людей больше, чем жителей на острове Хахадзима. И все такие разные. Китайские солдаты… И красивых девчонок хоть пруд пруди. И ты такой милый…

В детстве Самэсу ничто не связывало с морем, он прошел подготовку, получил квалификацию и стал моряком, а Сатико с детских лет сжилась с морем, ее не надо было учить, что из себя представляет корабль. А теперь она проходит практику на «Мироку-мару».

Свыкнувшись с резким запахом, Самэсу разделался с требухой. Под конец набил брюхо рисом, вылив в него подливу. Вернувшись в каюту, принял душ, Сатико сделала массаж. Чудилось, что из пор сочится запах черепахи. Сатико, потершись носом о его спину, с видимым наслаждением вдыхала этот запах.

Полночь. Они вжимались друг в друга голыми телами, когда зазвонил телефон. Сообщили, что обнаружено дрейфующее судно и «Мироку-мару» спешит на помощь. В соответствии со сценарием Брюса Ли, очевидно, наткнулись на нелегальных мигрантов.

– Буду тебя ждать, – сказала Сатико при расставании. Самэсу поднялся в рубку.

Видимость – один километр. Сила ветра – четыре. Высота волн – два метра. В сравнении с худшей, ситуация тянет на троечку. Посреди серого моря дрожит бледный оранжевый огонек. Плаксивый стон сирены оповещал о местонахождении суденышка. Поручив управление рулем вахтенному, Самэсу поспешил на правый борт ботдека. Матросы уже сидели в трех спасательных шлюпках, готовые в любую минуту выйти на помощь. Тут же выстроились солдаты-освободители, горевшие желанием побыстрее принять на борт отважных беженцев. Из мрака, в котором слышались только гул двигателя, шум ветра и кипение волн, еле уловимо звучали человеческие голоса. Вначале можно было подумать, что это обман слуха, но вскоре порывы ветра стали отчетливо доносить человеческую речь. Точно отзываясь на голоса, «Мироку-мару» озарилась огнями. Посреди моря внезапно вырос великолепный ночной город. И одновременно на серой поверхности вод, точно пригородная трущоба, показалось деревянное суденышко.

Эта встреча была похожа на чудо. С помощью какого трюка удалось так легко найти дрейфующее в ночном море судно, пусть даже и при полной луне? Или беженцы ждали в море условленной встречи? Корабль заглушил двигатель, и, нависая правым бортом над суденышком, покачивался под порывами ветра. Спасательные лодки медленно опустили с шлюпбалок. Прожекторы осветили судно. Показались беженцы, сидящие на палубе, тесно прижавшись друг к другу. Подставляя лица слепящему свету, забыв про опасность, они спешили поделиться радостью со своими товарищами. Расползающаяся по швам, изъеденная корабельными червями посудина не продержалась бы на плаву и одного дня. Без спасательных жилетов, в открытом море, им пришлось бы спасаться на деревянных обломках. Самэсу никогда раньше не видел собственными глазами нелегальных мигрантов, отдавшихся на волю морской стихии.

Первыми на подоспевшие шлюпки сажают детей и женщин. В провалах высоко вздымающихся волн они прыгают на шлюпки, рискуя быть снесенными набегающей волной. Если упадешь в море, конец. Боцман, выгадывая подходящий момент, подает сигнал. Выстроившиеся на палубе лайнера пассажиры и матросы, подбадривая криками, встречают аплодисментами каждого, кто сумел вскочить в шлюпку. Это повторяется вновь и вновь.

Брюс Ли, как и все, наблюдал за происходящим. Самэсу подошел к нему.

– Судно с беженцами дожидалось по курсу «Мироку-мару»? – спросил он.

Брюс Ли кивнул:

– Они ждали Ноев ковчег.

– Как хорошо, что удалось их спасти! – воскликнул Самэсу, расчувствовавшись.

Брюс Ли злобно покосился на него:

– Японцы всегда так говорят. Никто не скажет – как было б хорошо, если б эта калоша с нелегалами пошла ко дну на съедение рыбам! Но стоит им попасть в Японию, их безжалостно гонят вон. Вслух говорят: «Хорошо, что они спаслись», и при этом делают все, чтобы их смертельно опасное морское путешествие оказалось напрасным. По совести, было б лучше дать им сейчас затонуть.

– Простите… – пробормотал Самэсу, но только еще больше разозлил своего босса.

– Все-таки милая страна Япония! Вначале натворят всяких дел, потом попросят прощения и живут как ни в чем не бывало. Даже плывя в Ноевом ковчеге, они будут рассыпаться в извинениях. Еще бы, ведь чтобы залезть на Ноев ковчег, желающим выжить пришлось усердно поработать локтями, отталкивая других. Хорошенько понаблюдай за теми, кого сейчас подняли на борт. Именно они достойны плыть в Ноевом ковчеге. Те, кому на суше пришлось несладко, вверяют все свои надежды морю. И благодаря этому оказываются в ковчеге. Ковчегу не суждено затонуть или перевернуться. Его обязательно прибьет течением к какому-нибудь берегу, и они обретут землю обетованную, на которой возродятся к новой жизни. Они и есть избранный народ.

Повернувшись в сторону «избранного народа», разместившегося по спасательным шлюпкам, Брюс Ли крикнул, вначале на китайском, потом по-английски:

– Добро пожаловать на Ноев ковчег! Я современный Ной – Брюс Ли.