Читаем По адресу детства полностью

По адресу детства

Так нельзя увидеть, так можно только вспомнить. При этом стираются случайные черты, а остаются теплота и любовь к людям, к природе, всему самому дорогому для человека на земле. И появляются стихи, посвященные деревне на Русском Севере, где их автор родился и вырос..

Игнатий Александрович Белозерцев

Поэзия / Проза / Современная проза18+

Игнатий Белозерцев

По адресу детства

Поэзии ручьи

Туда, где мама с папой веселы,

И дни, и ночи радостно светлы,

Где в поле ржи высокой – васильки,

А омуты на речке глубоки,

Где жаворонок в вышине поёт,

И бесконечен жизни хоровод,

Где из газет вчерашних паруса,

И змей воздушный тянет в небеса.

Где ни словечка утаить нельзя,

И все мальчишки – верные друзья.

Где мы с тобой от ветра и лучей,

А поцелуи солнца горячей.

Туда, в тот сад, где от судьбы ключи,

Умчат меня поэзии ручьи!

У мамы

Раннее утро, но мама не спит,

Робко на кухне ухватом стучит.

Запахи хлеба, наваристых щей

Тянутся с кухни к постели моей.

По занавеске, сосновой стене

Солнечный зайчик крадется ко мне.

Старый знакомый – скворец за окном

Трелями будит родительский дом.

Полный восторгами алой зари,

Блудного сына, как в детстве, корит:

– Эй! Просыпайся, ленивый народ,

Солнце проспите, весну, ледоход!

Распрямляется душа

Благодать июльской ночи.

Запах скошенных лугов.

Речка тихая лопочет

В ивняке у берегов.

Теплый сумрак опустился

На поля родной земли.

Костерок рыбацкий взвился

На лугу в лесной дали.

Тишина… Окрестность дремлет…

И ушица хороша!

У костра приляг на землю —

Распрямляется душа.

Я восторга не скрываю,

Проживу еще сто лет,

И шепчу родному краю:

– Лучше места в мире нет!

Луг Коленом величают,

Речку Кипшеньгой зовут.

И меня здесь помнят, знают:

Здешний я, родился тут.

Птички ранние запели,

Оживает ветерок,

Травы в росах заблестели,

Догорел мой костерок.

Тает сумрак летней ночи.

Сброшен груз походных дней.

Я иду, счастливый очень,

К маме ласковой моей.

В автономке мне приснится:

Запах скошенных лугов,

Ночь, уха, дымок струится

У родимых берегов

На косогоре

Опять стою во власти нежных чувств

У рубленой избы на косогоре,

Где из окна рябины красной куст

И даль лесная синяя, как море.

У речки Кипшеньги крутые берега.

Она вот-вот с рекою Юг сольётся.

Там в устье бор шумит и русло раздаётся,

Там храм старинный берегут века.

Холодный дождик скоро будет лить

Накроет дом осеннее ненастье.

А я вдруг понял, что такое счастье –

Вот здесь стоять и в доме этом жить.

Встречать и провожать здесь журавлей.

Копать картошку с мамой в огороде,

Болтая весело о жизни, о природе…

Дышать простором убранных полей.

В конце пути вернусь я в этот дом

Над речкой на былинном косогоре.

И будет ветер песни петь мне в нём.

И будут кисть рябины за окном,

И даль лесная синяя, как море.

В бору

Россия лесами богата.

Лопатою гриву зовут.

Бруснику гребут там лопатой.

И грузди с лопату растут.

Обрывистый глиняный берег.

За речкой – таежной простор.

Ты в рай на Земле будешь верить,

Однажды войдя в этот бор!

Янтарные сосен колонны.

Ковры дорогие лежат.

Привольно мне в залах зеленых

С корзиной брести наугад.

Как будто бы воду живую

Плеснули на душу мою.

Осеннего воздуха струи

Я грудью распахнутой пью. —

– Спасибо! – сорвется невольно.

И кто-то услышит меня!

Без шапки стою богомольно

На речке

Чем же пахнет речной песок?

Летом, солнцем, травой, стрекозами,

Пахнет зноем лесных дорог,

Пескарями у пальцев ног,

Облаками вверху и грозами.;

Пахнет чистой речной водой,

Окунями, ершами, раками,

Убегающей в луг тропой,

Собирающей мед пчелой,

Васильками, кувшинками, маками,

Деревенским парным молоком,

Чердаком, воробьями, лукошками,

Мягким сеном и сладким сном,

И крапивой, и лопухом,

И черемухой под окошками.

Пахнет радугой дождевой,

Клеверами, отавой, осокою…

А еще он пахнет мечтой,

Словно жизнь впереди – большой,

Словно синее небо – высокою!

Реченька моя

Реченька моя извилистая.

Дно у Кипшеньги моей илистое.

Берега у реченьки туманные.

В заливных лугах росы пьяные.

Речка быстрая с перекатами

Между зорьками течёт, да закатами.

Между елями течёт, между соснами,

Между зимами течёт, между вёснами.

Речка чистая, речка светлая.

Речка скромная, незаметная.

Возле дома мост, куст смородины.

Моя реченька – моя Родина.

Хвойное наследство

Детство моё, детство -

Хвойное наследство.

Ельник за деревней

Моим детством был.

Как шумели ели…

Комары звенели…

Как в шалашик дождик

В гости заходил…

Дома на задворках

Красовалась ёлка.

Этот страж суровый

Детство сторожил.

Ёлка моя, ёлка -

Колкая иголка,

Я тебя боялся,

Я тебя любил!

Коля, Коля, ты отколя?

Коля Гарин, Коля Ладин, Коля Енин,

Дядя Коля, тёти Нюры Николай,

Коля Настин, Коля Аннин, Коля Ленин…

А вокруг села лесной Никольский край…

Земляки, учителя мои, соседи.

С ними я послевоенный рос.

Весь наш класс – солдат Победы дети,

Лён стелил, ходил на сенокос…

Я теперь в деревню редким гостем

Загляну, поправлю палисад…

Все мои родные на погосте

Под крестами русскими лежат.

По творилам, по оградкам, плитам

Пробираюсь до святых могил.

Всё-таки небесный покровитель

Николаев больше сохранил.

Выпало им бить фашистских гадов,

За себя и за другого парня жить…

Чтоб похоронили с ними рядом,

Это ещё надо заслужить.

Коля Осин, Коля Машкин, Коля Петин,

Танин Коля, Александры Николай,

Коля Стёпкин, Коля Катин, Коля Светин…

И вокруг родной Никольский край.

На Глиняном Угоре

С горы с названьем Глиняный Угор

Откроется прекрасная картина:

Поля, деревни, речка, тёмный бор –

Перейти на страницу:

Похожие книги

Паломничество Чайльд-Гарольда. Дон-Жуан
Паломничество Чайльд-Гарольда. Дон-Жуан

В сборник включены поэмы Джорджа Гордона Байрона "Паломничество Чайльд-Гарольда" и "Дон-Жуан". Первые переводы поэмы "Паломничество Чайльд-Гарольда" начали появляться в русских периодических изданиях в 1820–1823 гг. С полным переводом поэмы, выполненным Д. Минаевым, русские читатели познакомились лишь в 1864 году. В настоящем издании поэма дана в переводе В. Левика.Поэма "Дон-Жуан" приобрела известность в России в двадцатые годы XIX века. Среди переводчиков были Н. Маркевич, И. Козлов, Н. Жандр, Д. Мин, В. Любич-Романович, П. Козлов, Г. Шенгели, М. Кузмин, М. Лозинский, В. Левик. В настоящем издании представлен перевод, выполненный Татьяной Гнедич.Перевод с англ.: Вильгельм Левик, Татьяна Гнедич, Н. Дьяконова;Вступительная статья А. Елистратовой;Примечания О. Афониной, В. Рогова и Н. Дьяконовой:Иллюстрации Ф. Константинова.

Джордж Гордон Байрон

Поэзия