Читаем По Берлину. В поисках следов исчезнувших цивилизаций полностью

Так, к примеру, каждый год избирался молодой красивый юноша, который должен был быть принесен в жертву богу Солнца. Сам он весь год являлся имперсонатором бога Солнца, все желания его исполнялись, 4 женщины должны были от него забеременеть. В определенный срок жертвоприношения юноша поднимался по ступеням храма, где на самом верху у живой жертвы вынималось из груди сердце.

Человеческие жертвы были строго регламентированы: во время затмений приносили в жертву карликов, весной – «богиню с косами», т. е. юную девушку, а в засушливую весну – мужчину, в которого, дабы он истек кровью, кидали дротики.

Культ бога весны Шипе-Тотеку, само имя которого означает «наш вождь ободранный», также был связан с человеческими жертвоприношениями. Об этом свидетельствуют его многочисленные изображения в куртке из содранной человеческой кожи, зашнурованной на спине. От локтей у него свисают руки жертвы с растопыренными пальцами, на лице маска из человеческой кожи, об этом говорит наличие вторых губ. На голове у него – шапка из ласточкиных хвостов, в руках – жезл с погремушкой. На праздники Шипе-Тотека жрецы культа облачались в кожу жертв, танцевали вместе с воинами. Эти кровавые пляски в честь урожая сопровождались опьяняющим напитком октли из сока агавы.

Естественно, все обряды исполнялись в особом ритуальном месте, в Теокале. Это храм, представляющий собой искусственную гору, символ мировой Вертикали, Центра, все детали которого соотносятся со строительными элементами Космоса – с числами 3, 4, 7, 10, 12. Поэтому такой храм является не только алтарем для жертвоприношений, но – местом для тайного откровения, общения с богами. Об этом следует помнить, рассматривая представленные в зале Этнологического музея модели пирамид Эль Таджин и Тенаики. Каждая ступень такого храма соответствует определенному небесному уровню, поэтому восхождение по ним ассоциируется с экстатическим путешествием к Центру Мира. Опьянение, способствующее мистическому экстазу, помогает освобождению от действия законов уровней профанного пространства и вступлению в сферу трансцендентности (илл. 33).


Культура Месоамерики, как видно, была наиболее развитой и сложной. Что же касается индейцев Северной Америки, то в связи с кочевым образом жизни, постоянной миграцией племен, принадлежащих к разным языковым семьям, здесь развились только, в основном, анимистические представления – о духах, соотносящихся с различными явлениями природы, животными, растениями и птицами. Есть примитивные представления о космогонии – о холме со стеблем травы, поднявшемся из вод, или о животных (бобер, ондатра, черепаха, выдра), доставших со дна реки землю и положивших ее на черепаху. В образе демиурга здесь выступает зооморфный герой – ворон, норка, сойка, койот, паук или кролик, который похищает огонь у богов, изобретает ремесла, борется с чудовищами, учит изготовлять священные маски (ложные лица), применяющиеся при лечении болезни. Антропогонических представлений много. По одним из них, люди были созданы мыслью зооморфного демиурга, по другим – произошли от матери-Кукурузы и отца-Неба, по третьим – спустились с неба через полый древесный ствол.


На значительной территории сегодняшних государств Южной Америки – Перу, Эквадора, Чили, Боливии, Колумбии, Аргентины – приблизительно в X – нач. XVI в. находился союз племен кечуа, т. н. империя инков.


Илл. 33. Майя. Приношение в жертву. Стела


Об инкской картине мира известно, что она, согласно рельефам на ритуальных предметах, представляла собой 3 мира, т. е. 3 сферы Вертикали, олицетворяющих мир богов, мир людей и подземный мир. Между этими уровнями изображались 2 змеи, одна – вытягивающаяся вверх и становящаяся Мировым древом, другая – рекой Укаями и молнией.

У инков также существовали представления о 4 поколениях – эрах.

Первая эра – «древние люди». Они жили в пещерах, очистили землю от змей, хищников, карликов и дикарей, начали возделывать землю.

Вторая эра – тоже «древние люди», они носили одежду из шкур, поклонялись богу, имеющему 3 лица (олицетворение грома и молнии), проводили каналы и строили дома.

Третья эра – «дикие люди». Они умели ткать, жили в каменных домах, размножились, как морской песок. Всех их уничтожил потоп.

Четвертая эра – «воины». Они забросили земли предков, селились в крепостях, в скалах. Своих покойников хоронили в склепах вместе с едой и умерщвленными женщинами.

Как видно, культура инков – не такая кровавая, как ацтекская. Но и она предполагала жертвоприношения. Последние были связаны не с культом Солнца, но с культом воды и предков. Ритуальными местами были храмовые водоемы. Жертвы были бескровные – такие как кока или маис, – и кровавые. В числе их было жертвоприношение детей, не достигших 10 лет, и животных – лам и морских свинок.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Homo ludens
Homo ludens

Сборник посвящен Зиновию Паперному (1919–1996), известному литературоведу, автору популярных книг о В. Маяковском, А. Чехове, М. Светлове. Литературной Москве 1950-70-х годов он был известен скорее как автор пародий, сатирических стихов и песен, распространяемых в самиздате. Уникальное чувство юмора делало Паперного желанным гостем дружеских застолий, где его точные и язвительные остроты создавали атмосферу свободомыслия. Это же чувство юмора в конце концов привело к конфликту с властью, он был исключен из партии, и ему грозило увольнение с работы, к счастью, не состоявшееся – эта история подробно рассказана в комментариях его сына. В книгу включены воспоминания о Зиновии Паперном, его собственные мемуары и пародии, а также его послания и посвящения друзьям. Среди героев книги, друзей и знакомых З. Паперного, – И. Андроников, К. Чуковский, С. Маршак, Ю. Любимов, Л. Утесов, А. Райкин и многие другие.

Зиновий Самойлович Паперный , Йохан Хейзинга , Коллектив авторов , пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ пїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅпїЅ

Биографии и Мемуары / Культурология / Философия / Образование и наука / Документальное
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе
Адепт Бурдье на Кавказе: Эскизы к биографии в миросистемной перспективе

«Тысячелетие спустя после арабского географа X в. Аль-Масуци, обескураженно назвавшего Кавказ "Горой языков" эксперты самого различного профиля все еще пытаются сосчитать и понять экзотическое разнообразие региона. В отличие от них, Дерлугьян — сам уроженец региона, работающий ныне в Америке, — преодолевает экзотизацию и последовательно вписывает Кавказ в мировой контекст. Аналитически точно используя взятые у Бурдье довольно широкие категории социального капитала и субпролетариата, он показывает, как именно взрывался демографический коктейль местной оппозиционной интеллигенции и необразованной активной молодежи, оставшейся вне системы, как рушилась власть советского Левиафана».

Георгий Дерлугьян

Культурология / История / Политика / Философия / Образование и наука