По черепам

Ни один караванщик мне не ответил. Думаю, поначалу им будет тяжело сосредоточиться на чем-то, кроме боли, что терзает их тела.

— Ничего не помню, — выдохнул один из троицы. — Помню, позвал собак, и дальше все, как в тумане.

— Я спас вас от монстра, который захватил ваши тела, — продолжил я, — когда нашел вас здесь, вы были под контролем чароцвета. Из-за яда твари вы будете бессильны в ближайшие минуты, если не часы. А из-за мельчайших корней, которые он прорастил в ваших телах, вы умрете в течение двенадцати часов. Выживете, если прекратите двигаться и если я стану раз в три часа заливать в вас лечебные зелья.

— Мальчик, если ты решил, что эта шутка… — зло начал второй купец, но продолжить не успел. Вместо возражений и долгого спора я подошел к человеку и поднял его руку, показывая ему собственную ладонь. Та была покрыта черной сеткой идущих под кожей корней.

— Если я тебе покажу, во что превратились твои ноги, с которых монстр и начал внедряться в тебя, ты закатишь истерику. Так что давай ограничимся этой демонстрацией.

Караванщик внял. Третьему тоже хватило демонстрации. А вот первый, который сказал про собак, заартачился.

— Я не знаю, чем ты меня траванул, и что хочешь с меня поиметь, только не выйдет у тебя ничего!

Продолжить обличительную речь ему не дали приятели. Мужики попались опытные, и явно знали, что значит этот черный рисунок на ладони.

— Как я понимаю, нашим охранникам и лошадям пришлось не сладко?

— Не знаю, насколько сладко им пришлось. И охранники, и лошади убиты и сожраны.

— Что запросишь за то, чтобы отвезти нас в город?

— В ночь я не отправлюсь. А так, при мне даже лошади нет, так что доставить всех троих…

Я замолчал и задумался, смогу ли вообще доставить их до Оклорда.

Голем, следуя мысленной команде, подкинул в костер дровишек, и взметнувшиеся искры на мгновение осветили лица троицы. Теперь страх был на лице одного из них — у бывшего владельца собак. Еще два, сжав зубы, терпели боль и раздумывали над ситуацией. И, наконец, один из благоразумных купцов сказал ровным голосом, будто беседовал о сделке, а не валялся беспомощный и обездвиженный на поляне посреди леса.

— Думаю, ты расправился с монстром, и теперь нам не нужно его опасаться?

— Верно.

— Тогда вот, что я спрошу. Нам нужно в ближайший город. Ты сможешь доставить нас туда завтра?

В теории я действительно могу это сделать. Если выкину фрукты и овощи с самой компактной повозки, если впрягу туда голема… если, если.

— Сейчас — не смогу. Не ночью. Ранним утром — возможно, но мое решение зависит от того, что вы мне предложите. Знаете ли, я сейчас очень нуждаюсь в монетах.

На этот раз тот истеричный караванщик, который считал происходящее постановкой, не издал ни звука. Мужчина просчитывал варианты происходящего, пытался понять, всерьез ли мы говорим, и как ему выпутаться из ситуации с минимальными потерями. Он же первый и предложил:

— Семьдесят серебряных, и ты выдвинешься к Оклорду со мной прямо сейчас.

Душа купца даже в такой скверной ситуации желала остаться в прибыли. Лежит, неспособный даже шевелиться самостоятельно, но пытается навязать свои условия.

— Какая невероятная щедрость! — напоказ удивился я. — А как же твои друзья?

— Плевать на них! Отнеси меня и получишь столько монет, сколько при всей фантазии не потратишь и за год.

— Ты плохо представляешь размеры моей фантазии, — спокойно ответил я. — Перед тобой человек, который разобрался с тварью, которая вас троих спеленала, угробила ваших лошадей и едва не выпила вас самих. У меня есть ее ядро, довольно редкое и крупное, и мне этого мало. Как думаешь, какими силами я располагаю? И каковы размеры моей фантазии?

Купец, что лежал рядом с истеричным, который неожиданно оказался не истеричным, а довольно таки продуманным и расчетливым, через силу засмеялся. Смех оборвался болезненным всхлипом, а после купец предложил:

— Отдам тридцать золотых, чтобы ты оставил этого труса здесь. Будешь вытаскивать нас, или нет, не важно. Главное — его не спасай.

Купцы принялись переругиваться. Спустя пять минут ставки выросли до пятидесяти монет, вогнав меня в искреннее недоумение. У них такие суммы на руках, а они себе простого голема купить не могут? Жадные, что ли? Вот приобрели бы хорошую машину, с правильными установками, и не пришлось бы торговаться за свое спасение. Единственный голем-телохранитель решил бы проблемы сразу троих.

А вот третий из купцов вместо пустой болтовни пытался восстановить контроль над телом. В первые минуты у него не получалось даже поднять руку, но с каждой последующей мужчина двигался все бодрее, разрабатывая мышцы. Наконец он сумел перевернуться на живот, оперся ладонями на пол беседки и поднялся на колени. Остальные замолкли, только сейчас поняв, что можно было потратить время на кое-что, кроме разговоров ни о чем.

— Твои лошади мертвы, — на всякий случай напомнил я. — Телохранителей переварил монстр. Если ты и хочешь дойти до города, то у тебя в таком состоянии ничего не выйдет.

А мужчина в город и не стремился. Он ухватился за заборчик беседки, поднялся на ноги, и осмотрел поляну.