По чуть-чуть…

Нет, ещё никто не помер,
Не тайфун и не война.
Еду я худеть в Ганновер,
Сам не знаю на хрена!

Что-то всё же беспокоит,

Что-то на сердце свербит,
Что там сделают со мною
Мне никто не говорит.

Может, срежут складки жира,

Скипидаром член натрут,
Вставят клизму из кефира
И снотворное дадут!

Поутру обмоют тушку,

Обмотают простынёй,
Сунут чёрствую горбушку
И свечу за упокой.

Запакуют в одеяло,

Бросят на цементный пол,
К потолку подвесят сало,
Чтоб слюною изошёл!

Ну, а может быть отравят,

И как станет худо мне,
По горам скакать заставят
С санитаром на спине!

Всю неделю я в экстазе,

Без воды и без питья
Проведу на унитазе –
Так сказали мне друзья!

За бортом мелькает глобус,

Я почти уже кричу –
Поверните аэробус,
Я обратно полечу!

Я измаялся душою,

От предчувствий весь вспотел
И усох, наверно, втрое
Я, покуда долетел.

Вот подъехали к больнице,

Хилый ветер пыль унёс…
На ветвях – худая птица,
А под ней худющий пёс…

Всё кругом на ладан дышит,

Месяц – жухлый огурец,
Я, как только доктор вышел,
Сразу понял – мне конец!

С виду – он из заключенья

Был отпущен встречи для,
«Мальчик-с-пальчик» с ним в сравненье
Просто жирная свинья!

Он сказал, ну как подумал,

Что кому разрешено,
Ветерок легонько дунул
И унёс его в окно!

Вот на завтрак утром рано

Я пришёл согласно норм,
Обнаружил полстакана
И какой то птичий корм!

Что-то липкое намято,

Сок полезный, говорят,
Этот сок уже когда-то
Пили много раз подряд!

На обед на дне в бокале

Каплю супа отыскал,
Мне пипетку в руки дали,
Чтоб её не расплескал…

Рядом две седые тени –

Со старухой старичок,
То ли это с Крупской Ленин,
То ли с внучкой червячок!

Здесь живут уже неделю,

Плохо слышат, в бок глядя,
И настолько похудели,
Ходят только под себя!

А была семья и дети,

Тоже пили на ночь «соль»,
Счас остались только эти,
Остальных поела моль.

Внук был с ними жирный жутко,

То, что видел, то и жрал,
На вторые ровно сутки
Он уже в пробирке спал.

Вечерами внук молился,

Бился об пол в неглиже,
И от скуки удавился
На четвертый день уже.

Я от ужаса извёлся,

Я не мог уже глотать,
Я до номера доплёлся
И забился под кровать!

За стеной сосед рыдает,

Говорят – поймал кураж,
В щель под дверью пролезает
Он на точечный массаж.

А другой пошел к девице

И уснул, не заплатив,
Отнесла его в больницу,
Завернув в презерватив.

Про кого-то и не знают,

Как печенка, как живот:
Он вообще не отвечает,
Он под плинтусом живет!

Но зато вот на билетах

Экономия у нас –
Пукнешь под Берлином где-то
И в Находке через час!

Нас об этом вечер каждый

Местный доктор просвещал,
Сам попробовал однажды –
Полбольницы обосрал!

Здесь массажи и прогулки,

Грязь лечебная опять,
Мне бы корочку от булки,
Хвост селедки пососать.

Люд здесь добрый и сердечный,

Здесь не сыщешь злых людей.
Хорошо здесь жить, конечно,
Девять дней и сорок дней!

Где-то режут буженину,

Жарят мясо на огне,
Эта страшная картина
Просто мозг проела мне!

Тот тому суёт тефтели,

Тот не ест их, пидарас,
До чего же, в самом деле,
Обнаглел народ у нас!

Жрут, паскуды, на банкетах,

Я б за это убивал,
Я б расстреливал за это,
Я бы яйца отрывал!

Ладно, люди, но козявки?!

Вон ползет кузнечик вниз
И грызет, подонок, травку!
Я б те горло перегрыз!

Кость глодает лев-зараза,

Рыбу жрет говнюк-тюлень,
И доводят до экстаза
Эти мысли целый день!

На восьмые сутки стали

Сниться бублики с дырой,
Их давали как медали
Тем, кто умер как герой!

Снились мне жена и дочка,

Я от голода кричал.
И еще бы два денечка –
Я сожрал бы глав врача.

К счастью выбрался обратно,

Я жену прижал к груди.
И в машине аккуратно
Лег на коврик впереди.

Как добрался я до дома,

Сразу брюки снял, трусы.
И на радость всем знакомым
Встал с ногами на весы.

Что хотелось, то и сталось,

Мне волшебно повезло:
В результате оказалось,
Я прибавил два кило!