По Декану

Особенно большая ратха имеется при храме Джагернатха в городе Пури (штат Орисса). В нее впрягаются до тысячи человек. Это грандиозное деревянное сооружение возведено на дюжине огромных деревянных колес, окованных железом. В былые времена фанатики кидались под эти колеса, рассчитывая ценой своей жизни немедленно попасть в рай!

Храм Ядгиргутты находится на вершине холма. У подножия его всегда шумит базар, точно такой же, какие бывают возле мусульманских даргахов в дни урсов. Пройдя высокую, празднично украшенную арку, пилигримы вереницами подымались вверх по длинной крутой лестнице. А мы заехали с другой стороны холма, откуда на его вершину ведет хорошая автомобильная дорога.

Через минуту мы были на самой макушке холма Ядгиргутты. Там есть тщательно асфальтированная площадка, окруженная со всех сторон служебными постройками и гостиницами. В самом ее центре высится открытая всем ветрам древняя дхармшала — пристанище для пилигримов. Стены дхармшалы совершенно закопчены кострами многих поколений молящихся, побурели от солнца и ветров. К югу от нее идет ход вниз, в тоннель, где помещается статуя божества. На север, тоже вниз, идут ступени к большому священному пруду, где купаются пилигримы.

Небольшие белые здания по краям лестницы, ведшей к пруду, имеют на фронтонах цифры: 1925, 1937, 1945. В эти годы богатые верующие воздвигли их по обету. Щедрые даяния храму не прекращаются и по сей день.

На карнизах зданий видны грубые устрашающие изображения чудовищ и божеств. Среди них можно легко узнать героев Рамаяны: обезьяньего царя Ханумана и Равана — злобного владыку Ланки (Цейлона). Какое-то кровожадное чудовище, распоров живот поверженного наземь корчащегося человека, пожирает его кишки. Вся пасть чудовища вымазана в крови. Тут же скакали по крышам живые «подданные» царя Ханумана — длиннохвостые рыжие обезьяны, за которыми с криком гонялись ребятишки.

На узком пятачке площади Ядгиргутты шла своя привычная жизнь. Бродячий торговец предлагал молящимся кокосовые орехи, душистые снадобья и амулеты. С дарами в руках спускались в святилище пилигримы. Из пещеры временами появлялись небольшие процессии и несколько раз обходили кругом дхармшали. Участники процессии несли тарелочки с курениями, звенели в маленькие колокольчики. Шедшие впереди полуголые упитанные брахманы несли что-то завернутое в пестрые тряпки, свистели в свирели и напевали гимны. Вид у них был весьма равнодушный. Они делали деньги.

Глядя на брахманов Ядгиргутты, я вдруг вспомнил одного знакомого мне джентльмена — очень прогрессивного, начитанного человека. Одевался он по-европейски, щеголял английским языком и вел себя как лондонский денди. Каково же было мое изумление, когда я узнал, что он брахман и регулярно проводит пуджи (молебны) в одном из храмов в окрестностях Хайдарабада, место в котором ему досталось по наследству от отца. Этот брахман, не веря ни в бога, ни в черта, зарабатывал себе средства на жизнь в храме, а остальное время оставался «прогрессивным».

Очевидно, физик Сатьянарайян смотрел на все шедшее кругом весьма скептически. Мы ходили с ним по пятачку, присматриваясь к жизни Ядгиргутты, а он рассказывал:

— Англичане написали пропасть книг о хиндуизме и, конечно, немало вздору. Я думаю, можно было бы насчитать добрую дюжину сложнейших философских систем, созданных хиндуистскими философами. Хиндуизм кажется непосвященному человеку невероятно сложной и малопонятной религиозной системой, где люди поклоняются сотням тысяч богов. Но темные народные массы ничего не знают об этих философских системах. Вера их прецельно проста. Они знают своего деревенского — божка-покровителя, знают героев пуран, Рамаяны и Махабхараты и их похождения. Время от времени они целыми семьями паломничают по святым местам. И знаете зачем?

— Зачем?

— Не подумайте, что для свершения каких-то таинственных восточных обрядов. Ничего такого нет и в помине. Они являются к святым местам с чисто практической целью — заключить со святыми самую обыкновенную сделку. Бедняки преподносят божеству монетку, сладости, банан, иногда даже своп скромные фамильные драгоценности. Взамен от божества ожидается конкретная помощь. Попутно по традиции они совершают перед молитвой ряд обязательных процедур — хотя бы купание вот в этом зеленом пруду.

И доктор показал на пруд Ядгиргутты, кишевший людьми. Там купались взрослые и дети.

— Не думаю, чтобы он был чистым, этот пруд, — заметил я.

— Чистым! Это настоящий рассадник заболеваний. Моя жена, заботясь о будущем нашего новорожденного, хотела однажды выкупать его в этом пруду, но я не позволил. Кто поручится, что ребенок не подхватит какой-нибудь гадости.

— Разве пруд не дезинфицируется?

— Почему же, дезинфицируют. За такими прудами в порядке общественной нагрузки смотрят врачи, но купающихся много, и все они не слишком чисты, особенно с дороги. А место это поэтическое, неправда ли?

Окрестности Ядгиргутты в самом деле были очень красивы.

Купив у лоточника свежих кокосовых орехов, мы напились прохладного сока и двинулись в дальнейший путь на северо-восток, к Варангалу.