По дикому Курдистану

Он тяжело поднялся и перевел дух. Это был очень щуплый человек, и когда он крикнул: «Господин!» – его голос прозвучал совсем по-юношески. Он сказал лишь одно слово, но в нем я почувствовал весь пережитый им смертельный ужас.

– У тебя есть какое-либо оружие?

– Только этот кинжал.

Я отступил для безопасности на шаг.

– Положи свой кинжал на землю и отойди на два шага в сторону! – приказал я.

Он выполнил мой приказ. Я поднял кинжал и сунул его себе за пояс.

– Теперь спускайся!

Собака осталась наверху, а мы спустились вниз, к поджидавшим нас людям.

Я подробно рассказал своим спутникам о том, что произошло наверху. Англичанин посмотрел на пленника, которому было немногим больше двадцати лет, и сказал:

– Мистер, этот малый очень похож на старика старосту! Yes!

Теперь я тоже заметил большое сходство.

– Действительно! Может быть, это его сын?

– Наверняка! Спросите этого сорванца еще раз. Если это так, тогда такая забота старосты об этом человеке была бы обоснована. Но тогда же это являлось бы и чрезвычайным случаем нарушения законов гостеприимства.

– Кто ты такой? – спросил я пленника.

– Курд, – ответил он.

– Из какой местности?

– Из Миа.

– Ты лжешь!

– Господин, я говорю правду.

– Ты из этого селения.

Он помедлил всего лишь миг, но этого было достаточно, чтобы я убедился в своей правоте.

– Я из Миа, – повторил он.

– Что ты здесь делаешь так далеко от места, где родился?

– Я здесь в качестве посланника старосты Миа.

– Мне думается, что ты знаешь старосту Миа не так хорошо, как здешнего. Потому что ты – сын старосты.

Теперь он прямо-таки испугался, хоть и старался не показать нам этого.

– Кто сказал тебе эту ложь? – спросил он.

– Я не позволяю, чтобы мне лгали. Ни ты, ни другие. Я уже завтра утром узнаю, кто ты есть на самом деле. И если ты меня обманул, пощады тебе не будет.

Он опустил в растерянности глаза. Мне следовало прийти ему на помощь, подсказать ему – как он будет себя вести, так и будут с ним обращаться.

– Если ты честно все расскажешь, я прощу тебя, потому что ты слишком молод, чтобы спланировать все заранее. Если же будешь упрямиться, то для тебя не останется иного общества, кроме моего пса.

– Господин, ты все равно узнаешь, что я сын старосты. Это так.

– Что вы искали в этом доме? – продолжил я допрос.

– Лошадей!

– Как вы хотели их увести?

– Мы заперли бы вас и открыли обе двери. Тогда лошади были бы наши.

Это признание не было для него постыдным, потому как у курдов конокрадство и открытое разбойное нападение считались благородными поступками.

– Кто тот мертвец, лежащий наверху?

– Хозяин этого дома.

– Очень умно было все задумано. Хозяин дома шел впереди, так как лучше всех ориентировался. А почему именно ты за ним последовал? Здесь же были и другие?

– Господин, жеребец, на котором ты скакал, должен был принадлежать моему отцу. Мне нужно было позаботиться о том, чтобы никто другой не захватил лошадь. Скакун принадлежит тому, кто первым коснется его, – такие у нас обычаи.

– Значит, кражей руководил твой отец? А ведь он мне обещал радушный прием!

– Действительно, он обещал тебе прием, но вы не наши гости.

– Почему? – спросил я удивленно.

– Вы живете одни в этом доме. Где хозяин, гостями которого вы должны быть? Если бы вы потребовали, чтобы хозяин оставался в доме, тогда вы были бы нашими гостями.

Это был урок, который пригодился мне позже.

– Твой отец обещал же мне безопасность!

– Ему можно не держать данное вам слово, вы же не наши гости.

– Мой пес убил хозяина этого дома. Разве у вас это является основанием для кровной мести?

Он ответил утвердительно. Я спрашивал дальше:

– Кто будет мстителем?

– Сын убитого. Он здесь.

– Я доволен тобой. Ты можешь идти домой.

– Господин! – воскликнул он, радостно удивленный. – Ты говоришь серьезно?

– Да. Я тебе обещал, что с тобою обойдутся соответственно твоему поведению. Ты был чистосердечен, поэтому заслуживаешь свободы. Скажи своему отцу, что мы мирные люди и никого не желаем лишать жизни. Но если на нас нападают или нас оскорбляют, мы умеем достойно защищаться. Печально, что погиб человек, но он сам в этом был виноват; того, кто будет мстить за его кровь, я не боюсь.

– Конфликт можно уладить, если ты заплатишь. Я могу поговорить с сыном погибшего.

– Я не буду платить ничего. Если бы этот человек не пожелал нас ограбить, с ним ничего не произошло бы.

– Господин, как только наступит утро, вас одного за другим убьют.

– Даже если я отпущу тебя живым, подарив жизнь и свободу?

– Да. Несмотря на это. Ты добр ко мне, потому я хочу тебе кое-что сказать: у вас хотят забрать лошадей, оружие и деньги. Пока вы все не отдадите, вам не позволят покинуть селение. А мститель будет требовать твоей крови.

– Они не получат ни наших денег, ни наших лошадей, ни нашего оружия. Моя жизнь в руках Господа, а не в руках какого-то курда. Вы видели наше оружие, когда я стрелял в дерево и ветку? Вы познакомитесь еще с другими возможностями ружей, когда мы будем вынуждены стрелять в людей.

– Господин, ваше оружие с нами ничего не сделает. Мы заляжем в соседних домах и через окна сможем вас перестрелять. Вы нас даже не увидите.