По - другому

— Примерно полгода назад, помнишь, я ждала тебя у вас? Ты сдавала какие-то тесты на работе и задержалась. Так вот, Марк подкатил ко мне свои шарики. Мне стало любопытно, как далеко он их запустит. У вас вроде бы любовь. Я твоя подруга. — Несколько секунд мы с Аликой смотрим друг другу в глаза. Она первая отводит взгляд. — В общем, партия состоялась.

Я леденею внутри. Я была готова услышать что-то про Марка. Ожидала, что он заигрывал с Аликой. Но я совершенно не готова к тому, что она тоже меня предала.

— А потом ты пила со мной чай, а он целовал в темя, расхваливая какая я умница, — резюмирую я тот вечер, когда вернулась домой и они встретили меня вместе. У нас же любовь. Вроде. А она — моя подруга. Была.

— Так ты и вправду умница, — чрезмерно бодро говорит Алика и разливает заварку в чашки. — Жил-то он с тобой. Ни на меня, ни на деньги моего отца не клюнул. Ко мне больше не совался ни разу и делал вид, что между нами ничего не было.

— В общем, прошёл проверку? — моя рана не затянулась, но перестала кровоточить, а в неё вдруг взяли и бухнули соли.

Алика хмыкает и ставит перед мной чашку, отворачивается взять свою. Я с противным скрежетом отодвигаю стул. Так же противно скрежещет всё внутри.

— Можешь не беспокоиться. Чая мне расхотелось, как и оставаться здесь, — спина Алики напрягается. — Не провожай, я знаю, где выход. — Я выхожу в коридор, подхватываю свой рюкзак и засовываю ноги в кроссовки, сминая задник.

— Лизун, ты чего? — несётся мне вслед. — Он же на самом деле козлом оказался. Не о чем жалеть!

— Жаль, что им оказалась и ты, Алика, — я слышу, как замирают её шаги. — Счастливо оставаться.

Я захлопываю за собой дверь и спешу вниз по лестнице. Похоже, я больше не буду пользоваться лифтами. Голову прочищает это минование пролётов, мелькание полос ступеней и максимальная сосредоточенность не оступиться. При подъёме, подсказывает мне включившийся разум, ещё и за дыханием нужно следить. Я хватаюсь за перила и перепрыгиваю сразу три последних ступеньки.

Я тихо открываю дверь, просачиваюсь в прихожую, разуваюсь, слышу работающий телевизор в спальне Ангелины. Прохожу сразу в гостиную, прикрываю дверь, раздеваюсь, вытираю руки влажной салфеткой. В душ не иду, чтобы не привлекать внимание хозяйки квартиры. Просто натягиваю чистое белье, домашнюю футболку и сворачиваюсь калачиком на собранном диване.

Внутри меня продолжает что-то осыпаться. Я не пытаюсь прекратить или переключить свои ощущения. Пусть осядет до последней пылинки. Сначала я теряю любимого человека и пытаюсь принять его гнилую сущность. Неделю спустя я лишаюсь подруги, которая получается ещё страшнее Марка. Он хотя бы обозначил свою позицию без прикрас. Алика же до последнего прикрывается якобы заботой обо мне.

Я продолжаю лежать в позе эмбриона и смотреть в спинку дивана. Ближе к утру наощупь натягиваю на себя покрывало и проваливаюсь в глухой вязкий сон, из которого никак не могу вылезти, хотя какой-то настойчивый звук стремится меня из него выдернуть.

Глава 7

Лиза

Скрипя зубами, я распрямляю затёкшие ноги. Неуклюже свешиваюсь с дивана и нащупываю в кармане джинсов гудящий телефон. Заставляю себя открыть слипающиеся глаза, приглаживаю спутанные волосы, откидываюсь на подлокотник и принимаю видеозвонок от мамы. На экране появляется её взбудораженное лицо, за которым я вижу и папу. Мы здороваемся и машем друг другу. Мама всматривается в моё изображение, хотя я стараюсь держать телефон на максимальном расстоянии от себя, и выдаёт очередь вопросов, почему я такая помятая, ревела ли, заспалась, плохо себя чувствую, одновременно требует беречь себя, но её перебивает папа.

Неожиданно, родители предлагают мне оформить беспроцентный займ на работе у мамы. Конечно, на её имя, но выплачивать его буду я. К тому же, папа называет круглую сумму, которую передаст мне безвозмездно в ближайшее время, и на полезшие на лоб глаза мамы спокойно замечает, что они не потратили ни копейки на моё обучение, в отличие от Евы, которая с горем пополам учится на платной основе в училище, а я такая же их дочь. Мама обескуражена и недовольно поджимает губы, хотя отрывисто кивает. Папино решение явно принято единолично. Отец же закрывает тему и, кажется, впервые я испытываю к нему уважение не как к своему отцу, а как к главе семьи и просто мужчине. Я залезу в кредит, но не в кабалу ипотеки. С нового ракурса гляжу на собственного папу и в стотысячный раз благодарю Бога за Ангелину. Я не успеваю спросить родителей, как у них дела, потому что мама быстро сворачивает разговор. Я повторяю «спасибо» и уже смотрю в потухший экран. Уверена, что папе сейчас влетит, и надеюсь, что он справится и сможет отстоять своё мнение. Я привыкла быть старшей, самостоятельной и не требующей ничего, если мне не предлагают. Тем не менее, всё равно немного обидно из-за неприкрытой реакции мамы, которая продемонстрировала её возражения.