По другую сторону надежды

— Хочешь, чтобы я вспомнил, что ты тоже зависишь от меня, так? — спросил Гарри, нависая над ним, прижимая его к стене. — Хочешь, чтобы я был осторожен, потому что моя смерть может навредить тебе? Тогда так и скажи, мать твою, и хватит меня вынуждать и подталкивать! — заорал он прямо в бледное лицо Малфоя. — Это будет, черт ее побери, просьба! И я подумаю, выполнять ли ее вообще! Сделай уже хоть что-нибудь, чтобы я захотел вспомнить, что ты тоже все еще существуешь, Малфой!

Он тяжело дышал, и Драко смотрел на эти плотно сжатые губы, на отчаянный блеск в глазах, и ловил себя на невольной мысли, что почему-то с Поттером любые диалоги заканчиваются тем, что виноваты всегда все, кроме него. Не считая тех случаев, когда виноват он один, и это еще хуже, потому что дальше начнется горестное самобичевание.

— Мерлин, да почему ж с тобой вечно так сложно… — прошептал Драко, отворачиваясь и бессильно прислоняясь к стене.

Его трясло, и больше всего вдруг захотелось, чтобы Поттер оказался где угодно, но подальше отсюда. Не видеть его больше, никогда.

— Ты ничем не лучше их всех… — срывающимся голосом пробормотал Гарри, отстраняясь. — Такая же слизеринская скотина, все пытаешься прикрываться чем-то… приличным, вместо того, чтобы прямо… сказать все, что думаешь…

— Да прямее некуда я говорю! — закричал Драко, хватая его за грудки и швыряя к стене. — Какого Мерлина тебе еще от меня надо, Поттер?

Гарри молча смотрел ему в лицо, и его губы беспомощно шевелились.

— Да… действительно… — выдохнул он наконец, опуская голову. — Ты никогда не говорил напрямую, что заботишься обо мне. Ты всегда был честной сволочью, Малфой. Это я придурок, раз почему-то подумал иначе…

Драко, чуть не застонав сквозь зубы, оттолкнул его, подавляя желание вцепиться в собственные волосы и завыть.

— Поттер, — чуть слышно проговорил он. — Теперь ты будешь радостно вытирать об меня ноги за то, что что-то там сам себе снова подумал? Тебе не кажется, что степень твоего идиотизма временами зашкаливает, а? У нас серьезные проблемы, если ты не в курсе. Ради Мерлина, я тебя умоляю, спустись со своих небес на землю и заметь, что происходит. Ты не сможешь вечно бегать от Кингсли, не можешь рассчитывать, что будешь вечно прятаться здесь. Тем более — бегая по улицам с этой палочкой. Еще немного — и нам достанется по первое число, они уже все подготовили к этому! В мире никто не удивится и не заплачет, когда с нами произойдет несчастный случай! Какие, гоблин тебя побери, сейчас могут быть кладбища?!

Гарри, усмехнувшись, выдохнул и покачал головой.

— Одного не пойму, — с горечью улыбнулся он, глядя на Драко. — И как я мог жить с тобой рядом столько времени — и меня при этом не корежило от твоей логики, а? Потому что сейчас меня от нее уже просто тошнит.

Он оттолкнулся от стены и распахнул дверь, выходя из гостиной.

— Хочешь продолжать трястись — твое дело, — бросил он через плечо, не оборачиваясь. — Но на меня лучше даже и не рассчитывай. Я не собираюсь… прогибаться. Как вы со Снейпом. Так что делайте, что хотите. Но без меня.

Дверь оглушительно захлопнулась за ним, и Драко, выдохнув, обессиленно уткнулся лицом в ладони. Чертов… Гриффиндорец…

Глава 4. Свободное падение.

Наверное, можно было бы сказать, что Драко с самого утра не покидали дурные предчувствия. В чем-то — возможно — это даже оказалось бы правдой, хотя, если честно, он прекрасно знал — ничего он тогда не предвидел. Все те странные, так и не понятые до конца способности, позволявшие нащупывать, ощущать нити реальностей, сплетающиеся в единственно неизбежное будущее, канули в лету давным-давно от точного, отчаянного удара — окровавленным кулаком по мерцающему серо-оранжевым светом кристаллу.

Драко было не за что винить Поттера — тот поступил тогда так, как считал правильным, и, в конце концов, расколотив символ стихийной связи, в первую очередь он освободил их обоих. И все же — о способностях временами было сложно не жалеть. Особенно — понимая, насколько все стало бы проще, предположи ты заранее хоть какую-нибудь мелочь, способную натолкнуть, подсказать…

О том, что когда-то твердая уверенность и знание — не оставаться в поместье без Поттера и держаться подальше от Джинни Уизли — не смогли помочь Драко ничем, он старался не думать. Он безумно тосковал по собственной юности, похороненной под толщей бесконечных ночей, проведенных в объятиях ледяного вихря, и полузабытые умения почему-то остались там же, и ассоциировались — с ней же.

Утро от десятков подобных ему предыдущих не отличалось ничем. Завтрак, который Добби принес в кабинет. Скачущие строчки на обрывках пергамента — Мерлин меня побери, чем я думал, вообще, когда писал все это? И что я имел в виду? Половины не разберешь без криптографа…