По другую сторону надежды

Они были счастливы — вот что так неотвратимо цепляло за них чужие взгляды. Они чувствовали друг друга, понимая, слыша с полуслова, с полунамека. Они стали идеально сколоченной боевой парой — тут просто нельзя было не восхититься стратегическим гением Дамблдора, все же сумевшего извернуться и воспользоваться мальчишками в, казалось бы, совершенно тупиковой ситуации их нелегких отношений с Орденом Феникса. Воспользоваться не одноразово, а планомерно доведя их до нужного Дамблдору финала. Темного Лорда-то, как ни крути, Поттер все же пришиб… что и требовалось доказать.

Вот только не учел, в какую кашу вся эта история свалит Магический Мир — после. Наверное, тогда, в разгар перешедшей, наконец, в открытую форму войны, было уже неважно, что будет дальше. Было важно закончить ее с наименьшими потерями, а потом уже — просто закончить, все равно, как, лишь бы не позволить, не допустить окончательного падения, задавить диктатуру Лорда в зародыше, пока она не вырвала себе право формальной власти, окончательно загнав остатки Ордена Феникса в подполье.

А в том, что настоящее падение началось только после его смерти, когда сдуревший от страха Магический Мир начал выискивать потенциальных врагов чуть ли не на ровном месте, при этом так и не сумев отказаться от поддержки — финансовой, в первую очередь, что уж скрывать — чистокровных семей, окончательно погрязнув во лжи, так свойственной людям, так притягивающей их — была ли вина давно почившего Дамблдора? И что изменилось бы, будь он все еще жив?

Северус не знал ответов на эти вопросы, хотя и предполагал свои варианты развития событий. Альбуса больше нет, и именно в этом и заключалась основная проблема. Потому что толпа не существует сама по себе, она ходит за вожаком, радостно обретая одним махом и смысл жизни, и энергию, стоит только указать ей властной рукой цели и горизонты, попутно заткнув голодные рты бесплатными подачками. И то, что лидер вполне мог быть теневым, выставив вместо себя харизматичную фигуру на формальный пост Министра Магии, не меняло, по сути, ничего. Харизмы у нынешнего министра хватало, а вот мозгов…

Здесь нужны были мозги уровня Дамблдора. Единственного известного Северусу ЧЕЛОВЕКА, способного встать над потоком событий и увидеть истину. Других таких просто не существовало.

Настойчиво подкрадывающуюся мысль о том, что на эту роль идеально подошел бы стихийный маг, переживший достаточно для того, чтобы растерять остатки юношеских грез, и при этом умудрившийся выжить, что говорило бы о его внутренней силе и мудрости, Снейп отталкивал от себя обеими руками. Она была слишком… крамольной, слишком радикальной, слишком пугающей и невыполнимой, чтобы рассматривать ее серьезно.

Не при нынешнем положении магов. Не в этой травле, уже напоминающей травлю диких, опасных существ, в бешенстве нападающих на людей.

Людям никогда не понять, что это такое — быть стихийным магом. Может, поэтому Северус изнывал от одиночества, оставаясь в Хогвартсе после памятного скандала, развернувшегося в поместье Блэков. Может, поэтому он сидел с замирающим, тяжело бухающим сердцем, глядя на свернутый в трубочку пергамент, который среди ночи принесла ему Букля, отчаянно, от всей души надеясь, что там — предложение перемирия. На любых условиях.

Приглашение на чашечку кофе на нейтральной территории, исходящее от Драко, было той соломинкой, которой он ждал, за которую уцепился обеими руками, хотя не признался бы в этом, наверное, даже под угрозой Круцио. Последующее предложение Малфоя «заглянуть завтра к ним на обед» вообще оказалось большим, чем любое развитие событий, на которое мог рассчитывать нелюдимый профессор, однажды нарушивший собственные принципы и попытавшийся вмешаться в чужую судьбу.

Он скучал без этих мальчишек, в этом было столько правды, что Северус мог бы прокричать ее вслух, и она все равно не стала бы громче. Скучал даже по пышущим гневом глазам Поттера, за которыми все еще видел другого Гарри — того, что стоял перед ним однажды, заложив руки в карманы, и совершенно без рисовки и подростковых попыток привлечь к себе внимание, заявлял — я знаю, как убить Волан-де-Морта.

Заявлял, всего несколько часов назад поняв, что потерял Драко навсегда. Своими руками отрезав Малфою пути к возвращению обратно. Не колеблясь, предпочтя личному — что-то другое.

Это было больше, чем могло позволить себе подавляющее большинство окружающих Северуса людей. Наверное, поэтому Снейп давил упрямо лезущую на лицо улыбку, бросая щепоть кружаной муки в камин и называя знакомый адрес. Надежда, что Поттер на этот раз сумеет обойтись хотя бы без публичной истерики, теплилась в нем до последней секунды.

То, что Северус увидел, выбираясь из камина на ковер Большой Гостиной, повергло его в такой шок, что он подавил желание протереть глаза, предварительно ущипнув себя за какое-нибудь чувствительное место.