По другую сторону надежды

— Предположи, какого он цвета, — посоветовал Симус. — Вдруг решишься одной тварюшкой пожертвовать, у тебя же их много. Если, конечно, место жертвы не уготовано для тебя. Но гриффиндорцам — даже бывшим, — он усмехнулся, — вроде, и к такому не привыкать… Верно? Нас и выращивали для того, чтобы было, кем жертвовать. Нас всех. Не то, что этих, — он, не глядя, мотнул головой в сторону. — Решай, Гарри.

* * *

На мгновение в комнате воцарилась пугающая тишина — Драко и Панси, казалось, перестали даже дышать. Луна не подавала признаков сознания уже с полминуты — это Гарри отметил с невольным, предательским облегчением почти сразу. Он вообще с удовольствием остался бы с Симусом один на один… и зная точно, что кристалл в его руке светится оранжевым цветом. Вот тогда они разобрались бы без проблем.

По крайней мере, не приходилось бы ежесекундно оглядываться на присутствующих.

А потом присутствующие выдохнули — и мысленно заорали, так яростно, с такой силой, что Гарри едва подавил желание сжаться в комок и зажмуриться.

Он не разбирал слов, и в этот момент, как никогда, проклинал свою сущность огненного мага, способного идеально слышать чужие ощущения — но не слова, из которых формируются чужие мысли.

Они давили на него — Драко сзади, со спины, до боли вжимая в затылок поток горячечной, выкручивающей мозг лихорадочной убежденности, а Панси — слева, и ее поток холодной, отточенной логики клюющей птицей бился в висок. Они были непоколебимо уверены в чем-то — оба, каждый из них, и у Гарри тоже была одна мысль, в правильности которой он мог бы сейчас поклясться.

А именно — кристалл в руке Симуса настроен не на Малфоя.

Не Драко. Кто угодно из них — но не Драко, это же глупость — так рисковать, нападая на воздушного мага, когда ближайший к кристаллу воздушный маг — это ты сам.

Не Драко — потому что его Симус вряд ли мечтает увидеть беспомощным овощем. Он дважды пытался — и не успевал убить его, дважды Малфоя выдергивали у него из рук — и, уж если Финниган и хотел бы закончить начатое и добить, наконец, собрата по клану, то — не с помощью абстрактных стихийных сил.

Таких врагов, как Драко, убивают только своими руками. По возможности, наслаждаясь процессом.

Гарри почувствовал это столь явственно, будто услышал мысли сидящего перед ним Симуса — что, впрочем, конечно же, было неправдой. В голове Финнигана ревел шторм, ураган, там не было ни одного четкого ощущения, никакой направленности, ничего — там был хаос. Как он вообще умудрялся продолжать произносить связные фразы с такой бурей в мозгах — Гарри не понимал. Он понимал только, что совершенно, абсолютно не хочет, попробовав один раз, больше даже пытаться залезть туда, в сознание безумного однокашника.

Боль чужого сумасшествия почти вышибала собственную способность мыслить. Она почти превозмогала другую боль — в висках и затылке, от попыток Драко и Панси докричаться до никчемного Поттера, способного сейчас только сидеть и тянуть драгоценные, ускользающие секунды. Их вопли бились в ушах, и Гарри казалось, что еще пара секунд — и его мозг закипит.

Сволочь напротив ухмылялась, бессовестно глядя в глаза. Знает, скотина, что предлагает, с прорвавшейся злостью подумал вдруг Гарри. Знает, что значит — терять одного из своих… любого… они же все — как…

Следующая мысль, нежданно прорвавшаяся вперед, как хороший, с размаху, удар под дых, заставила на миг задохнуться и стиснуть зубы.

Он знает — потому что и Джинни, и Сюзан мертвы. Их убил Гарри Поттер.

Я.

Он имеет право позволить себе предлагать мне подобный выбор — и смотреть при этом в глаза, не стесняясь и не пряча свои действия за правильными причинами. Я заставил его познакомиться с потерей воспитанниц, с потерей всего, что у него было — кроме птенцов, у нас никогда ничего и нет — и теперь он пришел рассчитаться, дать мне шанс сравнять счет. Заплатить ту же цену.

Не Драко. Но кто?..

«Не ты!» — ворвался внезапно в сознание отчаянный вопль Малфоя. — «Не ты, ублюдок!!!»

«Не она!» — почти одновременно с ним рявкнула Панси. — «Ее он и так убьет запросто!!!»

И Гарри понял, что они услышали — и его, и друг друга — только сейчас. В эту самую секунду, когда почему-то их смог услышать и он, отчаяние Драко сменилось ледяным мраком холодного ужаса. Сразу — как только стало понятно, кто станет жертвой кристалла.

Не дернуться, не посмотреть на Панси сразу же, не позволить себе даже чуть-чуть скользнуть взглядом вбок — вот что было самым страшным. Гарри задумчиво закусил губу, продолжая буравить глазами зло усмехающегося Симуса, продолжая ровно дышать — и не слыша, изо всех сил не слыша то холодного и четкого, то срывающегося женского шепота:

«Вы успеете, Гарри, давай… Не бойся, вам же все равно не… Гарри, не смей… гриффиндорец чертов, гоблин бы тебя побрал… Гарри!.. Ты же всех подставляешь, ублюдок!.. Он, кроме меня, никого не успеет…если вы с Драко… Ты слышишь меня?.. Гарри!..»