По дуге большого круга

Правда, основы идеологического воспитания он получал не только в пионерской и комсомольской организациях. Свое мировоззрение «верного строителя коммунизма» он оттачивал под ненавязчивым влиянием отчима.

Петр Сергеевич считался одним из передовых рабочих в горняцком коллективе. И – вот обязаловка! – как член партии отчим должен был выписывать множество газет – от центральных до местных, которые в советское время все были «органами» если не ЦК КПСС, то обязательно крайкома КПСС или райкома, или горкома партии. Попутно отчим приобщал и своих сыновей к чтению прессы, выписывая «Пионерскую правду».

Образование у отчима было всего ничего: церковно-приходская школа да незаконченное среднее. А между тем он всю жизнь поражал Евгения огромностью своих знаний, каким-то сверхъестественным предвидением событий и явлений, в том числе и на общегосударственном уровне. Например, как только ему стало известно об избрании М. С. Горбачева Генеральным секретарем ЦК КПСС, отчим сердито изрек:

– Ну, этот гребаный комсомолец страну развалит окончательно!

Через несколько лет так оно и произошло.

Подобная проницательность, высказываемая отчимом сразу и откровенно, да еще усиленная крепким словцом, за которым он в карман не лез, не могла не сказаться и на характере отношения Евгения к людям, к событиям и явлениям общественного и политического характера. Правда, начиналось оно, это отношение к окружающему миру, с недоумения…

Подражая отчиму, Женя внимательно читал очередной номер «Пионерской правды», буквально изучая каждую заметку, каждую статью. И всегда удивлялся: в других городах и селах пионеры живут красиво и интересно, ну совсем как взрослые в кинофильме «Кубанские казаки». Ох, как были нелюбимы школьниками пионерские сборы и собрания, ради участия в которых требовалось оставаться в школе после уроков и – на голодный желудок – выслушивать доклады старшей пионервожатой и классного руководителя (не очень-то увлекательно излагаемыми). Правда, вполне реальным, «живым» делом был сбор металлолома. Но и это «мероприятие» в конечном итоге вызывало недоумение: ради чего все это делается, если собранный металл потом годами ржавел на школьных задворках?

Впрочем, недоумение было поверхностным, летучим, по-детски мимолетным. Ведь главной в нашей жизни была аксиома: «пионер – всем ребятам пример!». И ребята старались быть примерными, выдерживая пытку пионерскими сборами и собраниями. Ребята очень хотели стать комсомольцами. А для этого требовалось быть в первую очередь примерными пионерами.

Комсомол же казался выросшим у околицы Уссурийска мальчишкам и девчонкам какой-то волшебной страной, светлой, чистой, огромной, в которой нет грязи будней, нет этого школьного здания, вечно требующего ремонта и вечно не ремонтирующегося из-за нехватки средств. Для полусельских – полугородских мальчишек, комсомол был главной мечтой и целью жизни. И вступать в него готовились с каким-то душевным подъемом.

Повзрослели, что ли?

Зубрили Устав ВЛКСМ, старательно запоминали имена руководителей коммунистических партий зарубежья (непонятно – зачем?). Десятки раз переписывали заявление, чтобы оно было чистым, чтобы почерк был красивым и аккуратным и чтобы в заявлении обязательно имелась сакраментальная фраза «Хочу быть в первых рядах советской молодежи»…

И вот наконец вызов в Уссурийский райком комсомола (школа располагалась за городской чертой и поэтому относилась к Уссурийскому районному комитету ВЛКСМ, а не к горкому комсомола) для вручения комсомольских билетов. А райком – в центре города. И шагать до него добрых десять – двенадцать километров.

Городского транспорта как такового в те годы в Уссурийске не было. Правда, имелась «душегубка», выжившая на фронте полуторка марки ГАЗ, кузов которой был оборудован деревянными сиденьями (прибитыми к бортам поперек кузова почерневшими от непосильных трудов сосновыми досками) и укрытый брезентовым тентом со множеством латок, видимо, прикрывавших следы пулевых и осколочных попаданий. Но и эта полуторка, которая по задумке городских властей должна была возить население уссурийских окраин в центр города и доставлять людей обратно к их жилищам, постоянно находилась в ремонте.

Поэтому ребята решили не ждать «боевую» транспортную единицу, а идти в центр города пешком. Три тезки, три Евгения, три одноклассника…

Дело было весной. В самую распутицу. Поэтому вырядились в кирзовые сапоги и пошли прямиком по оврагам, поелику возможно сокращая свой пеший путь. При подходе к центру города, где преодоление оврагов уже не предвиделось, решили вымыть свои «кирзачи» от налипшей в пути грязи.