По ее следам

Лиз, можно задать тебе вопрос? Как она вела себя перед смертью? У нее было хорошее настроение в последние дни? Прости, что поднимаю эту тему, но на ней заостряют внимание почти все комментаторы.

Говорят, журналисты пишут черновики истории. Вот и мы с тобой – тоже пишем черновики, только непонятно к чему. Слова складываются во фразы, фразы выражают мнения. Правдивые – или полные лжи. Нельзя быть полностью объективным, факты – на редкость скользкие твари. У людей самая высокоразвитая система коммуникации по сравнению с другими живыми организмами, но за последние 40 000 лет мы недалеко ушли от неандертальцев, оставивших отпечатки своих ладоней на стенах пещеры Эль-Кастильо. Изо дня в день наши попытки общения оборачиваются неудачей. Мы говорим загадками и полуправдами. Упускаем удивительный, чудесный шанс протянуть руку в темноту и коснуться другого человека. Мы ищем смысл среди безумия, и все, что у нас есть, – это глупые, нелепые, волшебные пустяки, которые мы называем «словами».

Я хотел узнать, как тебе живется после нашего расставания, неоднократно собирался задать вопрос, но боялся ответной реакции; не был уверен, что твоим близким известна наша тайна. И сходил с ума от беспокойства.

Разумеется, я никому не расскажу о нашей переписке. Я умолчал о ней в разговорах с Флисс. Секреты, ох уж эти секреты. Мы с тобой те еще заговорщики.

Я бы очень хотел с тобой увидеться. Пусть это будет последний раз.

Твой Джем

* * *

Редакционная колонка главного репортера газеты «Саутгемптон мессенджер», Алисы Сэлмон, 14 сентября 2008 г.

Сегодня жители Саутгемптона могут спать спокойно.

Лиам Бардсли, мерзавец, атаковавший 82-летнюю старушку, на этой неделе был приговорен к четырем годам лишения свободы.

В прошлом году он совершил в нашем городе более сорока краж со взломом.

Среди его жертв была и храбрая Дот Уолкер: пожилая леди проснулась из-за шума на кухне и застала негодяя с поличным. Согласно обвинению, он сбил ее с ног и ударил по лицу не менее пяти раз, а затем покинул место преступления. В суде его назвали «бессердечным чудовищем».

Его место – за решеткой. Но мы все хотим знать, почему приговор составил всего четыре года? Если нарушитель «будет хорошо себя вести», то его выпустят через два, а может, и того меньше.

Читатели, поддержавшие нашу кампанию «Остановим ночного грабителя», могут гордиться достигнутым: благодаря их усилиям безжалостный зверь угодил в тюрьму. Без вашей помощи мы не смогли бы доказать виновность Бардсли. Полиция заявила, что полученные показания сыграли ведущую роль в подготовке дела.

С разрешения семьи мы опубликовали фотографию Дот, на которой видны страшные следы нападения, и на горячую линию в полиции поступили сотни звонков от наших читателей (многие из вас обратились в «Мессенджер» напрямую).

Четырехлетнее тюремное заключение за кражу со взломом и тяжелые телесные повреждения – это слишком легкое наказание. Человек, который способен сказать старушке, что он «выпустит ей кишки, если она посмеет пикнуть», заслуживает самой суровой кары.

Мы призываем правительство ввести более высокую меру наказания за преступления, совершенные против пожилых людей, и сотрудничаем с местными членами палаты общин, чтобы поднять этот вопрос в парламенте.

Последнее слово по праву принадлежит Дот, одной из самых храбрых женщин, которых нам доводилось встречать – обыкновенной пенсионерке, проявившей удивительное мужество перед лицом опасности.

Узнав о вердикте Коронного суда Саутгемптона, она сказала: «Надеюсь, что больше никому не придется пережить такое».

Когда мы спросили ее мнение по поводу приговора, она ответила с мудростью, достоинством и милосердием:

«В день Страшного суда он за все ответит перед Создателем».

• Вы стали свидетелем преступления? Любую информацию можно анонимно передать Алисе Сэлмон по телефону, указанному в верхней части страницы 7.

* * *

Заметки на ноутбуке Люка Эддисона, 14 февраля 2012 г.

Будь у меня выбор, я бы ни за что не поехал к твоим родителям. Но мое отсутствие могло вызвать подозрения.

– Ну и ну! Недавно вернулся с боевых действий? – спросила твоя мама, увидев меня на пороге. Я сочинил что-то про несчастный случай с горным велосипедом, а потом все-таки рассказал про драку.

– Все мы в своей жизни совершаем поступки, которых потом стыдимся, – сказала она. – Тебе пришлось несладко из-за полицейских допросов, такая у них работа. Мы хотим узнать правду, душа моя.

«Душа моя». Обращение царапнуло слух: готов поспорить, она и тебя так называла, а вот я никогда не был близок со своей матерью.

– Алиса тебя любила, – сказала Лиз и неожиданно обняла меня. Я почувствовал, как ее волосы коснулись моей щеки, это касание – все, что осталось вместо тебя.

Тайны, Ал. Одни сплошные тайны.

– Вы ведь знаете, что мы с Алисой расстались. Не так гладко все было.

Я не мог промолчать. Все бы задумались, почему я решил утаить такое.