По эту сторону фронта

— Вот тут, ползком вдоль стеночки, мы и пройдём. Не дыша, на цыпочках. И не дай бог вам что-нибудь зацепить. Всё понятно?

Гек, присев перед лазом, сумрачно посмотрел на сапёра и пробурчал:

— У меня на брюхе цыпочек нет. Что, пошире нельзя было сделать?

— Нельзя… Остальные растяжки я так и не разъяснил…

Дав лёгкий подзатыльник Пучкову, я прервал его причитания и, оценив размеры хода, скомандовал:

— Первым идёт Шах. За ним я. Потом Змей и Даурен. Гек — замыкающий.

Пацаны только кивнули, а я, глядя, как Марат примеривается ползти, добавил:

— Шараф, ты как на ту сторону перейдёшь, сразу глянь, нет ли там ещё сюрпризов.

— Хорошо, командир. Конечно, вряд ли ход по всей длине заминирован, но я лучше сейчас постоянно впереди идти буду.

На том и порешили, после чего, просочившись без происшествий через сделанное отверстие, ещё минут двадцать шли за Маратом, как гусята за гусыней, пока не дошли до этой развилки.

Тут уже я вылез вперёд и, отодвинув сопящего Шарафутдинова в сторону, принялся оглядываться. Пользуясь заминкой, примолкший Леха, который ушиб колено и теперь хромал на обе ноги, опять начал бурчать, в этот раз на Искалиева:

— Все люди как люди — Беляева читают и Толстого. А этого «мудреца» к французской классике потянуло… Нарвёмся сейчас на мину хитрую — даже хоронить не надо будет, и так уже под землёй!

Я, наконец выбрав направление, повернулся к мужикам, сказав:

— Идём в правый коридор. Налево мы уже один раз ходили, так что пора менять концепцию. И ещё — Гек, будешь гундеть, отправлю обратно! На хер мне тут инвалиды плачущие нужны. А Даурен молодец — вовремя про французов вспомнил! Без его идеи все до сих пор бы по замку вхолостую лазили… О! Кстати, Искалиев… мы тут подумали, и я решил — как поклоннику галльской беллетристики быть тебе отныне Жаном!

— Принято, командир!

— Ну и добре. Тогда потопали дальше…

* * *

Пройдя метров пятьдесят и встретив по пути ещё одно ответвление, которое оказалось заваленным, мы, следуя изгибу хода, неожиданно вышли в большой зал. Помещение метров пятнадцать на пятнадцать, со множеством колонн и каких-то ниш по стенам. Но это я потом заметил. Вначале же, буквально на входе, в лицо пахнуло свежим воздухом. В тех коридорах, где мы шли до этого, атмосфера была спёртая и душная, а здесь ощущался сквознячок.

Почувствовав на лице прохладу, я вскинул предупреждающим жестом руку и, остановившись, выключил фонарь. Шедшие за мной моментально затихли, и где-то с минуту мы прислушивались и приглядывались. Правда, глядеть было некуда — тьма египетская. Да и слушать нечего. Поэтому, включив фонарик, свет от которого резанул глаза не хуже прожектора, осторожно двинул вперёд, где и разглядел всё это подземное сооружение. После узкого хода оно впечатляло…

До сводчатого потолка было метра три. Массивные колонны, которые поддерживали купол, располагались ближе к стенам, а посредине зала стоял большой каменный стол. Ещё присутствовали металлические держатели, в которых кое-где торчали погасшие факелы. В ближнем от коридора углу виднелось круглое, выложенное кирпичом отверстие. Судя по ведру, стоящему рядом, — ещё один колодец. Вообще, обстановка сильно напоминала картинку из компьютерной игрушки. Не хватало только скелета, прикованного ржавыми цепями, и подвывающего привидения.

Хотя кандалы присутствуют — вон на этом каменном столе лежат и цепи и оковы. Жертвоприношениями тут, что ли, развлекались? А может, обычная пыточная? С другой стороны, для пыточной размеры уж очень большие. И вони, характерной для таких мест, нет… Епрст! Да какая разница, что тут было раньше. У нас сейчас задача совершенно другая, и отвлекаться на гадания — только время терять! Стряхнув с себя довольно мрачные ощущения, навеянные окружающей обстановкой, я ещё раз провёл жёлтым пятном света по стенам, приказав:

— Осмотреться. И осторожней там!

Ребята шустро рассосались по помещению, и уже через несколько секунд Змей с другого конца зала громким шёпотом доложил:

— Командир, тут дверь.

— Не трогай её!

— Да я и не трогаю…

Пройдя вперёд, увидел Козырева, стоящего перед небольшой деревянной дверью с массивным кольцом вместо ручки. А над этой дверью, что характерно, висела забранная в решётку электролампочка. Так… похоже, начинается цивилизация. Оглядев потемневшие доски, я спросил у подошедшего Марата:

— Как считаешь — ловушки есть?

Шарафутдинов только что не обнюхал возможный выход, а потом, пожав плечами, ответил:

— C этой стороны — чисто. А с той… я не волшебник, поэтому ничего сказать не могу.

— И что делать будем?

Шах вздохнул и предложил:

— А что ещё делать? Открывать надо… вы пока давайте, за колонны уходите.

Глянув на заострившееся лицо нашего подрывника, я возразил:

— Ты уже сегодня по краю прошёл. Теперь моя очередь, тем более никаких особых навыков сейчас прилагать не надо, — и видя, что он пытается что-то возразить, жёстко добавил: — Это приказ! Двигай вместе с остальными в укрытие.