По эту сторону матрицы

Коммуникационный зал – когда глаза после мельтешения перламутровых пятен адаптировались к ровному бело-фиолетовому освещению – выглядел заброшенным, и достаточно давно. Морщась от заунывной монотонной мелодии, гудящей то ли в ушах, то ли в самом мозгу на два голоса, Эль направился вдоль ряда кресел, стоявших напротив зияющих в пластиковой стене овалов коммуникационных амбразур, туда, откуда доносился сигнал. В одном из кресел что-то блеснуло. Эль бросил взгляд в его сторону и вздрогнул: в кресле и на полу под ним беспорядочной грудой лежали пожелтевшие кости, а в амбразуре торчал зажатый маской коммуникационного адаптера череп. Впереди виднелся еще один скелет, обтянутый лохмотьями истлевшей куртки с эмблемой торговой ассоциации «Колос», обслуживающей колонии в ближайших трех звездных секторах, еще не рассыпавшийся и прильнувший к амбразуре, а чуть дальше – еще один. Эль осмотрелся и запросил у «Мирона» сведения о внешней обстановке. Получив стандартный мыслеответ – «Все спокойно», Эль несколько приободрился: для его искусственного тела большинство смертоносных воздействий – будь то яды, бактериальное или вирусное заражение, излучения, даже вакуум, – были не страшны, а прочность его достаточна для защиты от механических повреждений не хуже скорлупы даль-скафандра. На всякий случай он переключил зрение во вседиапазонный режим, не считаясь с мелкими неудобствами вроде утраты цветового видения и неприятных ультрафиолетовых проблесков сквозь инфракрасную засветку, и выяснил, что в радиусе по крайней мере прямой видимости нет ничего опасного. Отключил ультрафиолет, прислушался, наклонив голову, к очередной трели «SOS», чтобы убедиться в правильности направления, и потопал дальше. Впрочем, было ясно, что здесь помогать уже некому.

Добравшись до источника сигнала, Эль понял, что в этом не ошибся. С трудом втиснутое между поручней кресла тело полакрона уже начинало разлагаться: узкое коническое рыло этой разумной ящерицы было целиком затянуто маской, суставчатые щупальца свисали до самого пола, а на шейном кольце пульсировал, расходуя последний ресурс батареи, аварийный маячок, должно быть, автоматически включившийся еще в момент смерти владельца. Эль хмыкнул: не коммуникатор, а какой-то склеп! Он снял маячок, выполняющий заодно функции «черного ящика» и фиксирующий последние мгновения жизни владельца, отключил его, выдавив предохранитель, и не глядя сунул в карман комбинезона. Особого желания продолжать осмотр местных «достопримечательностей» у него не было: правила предписывали направиться теперь в ближайший крупный космопорт, сдать властям рапорт и маячок, а дальше здесь будут копаться эксперты полиции Анклава. Эль повернулся к выходу, но краем глаза заметил еще что-то, блеснувшее у самого пола. Аккуратно разжав скрученное в судороге щупальце, он извлек тускло поблескивающий кристалл пси-письма, оборванного на середине заполнения. Эль перебросил «Мирону» его содержимое и, с трудом продираясь сквозь похожие на колючие заросли поливариации образов и чувств чужеродного сознания, попытался понять смысл адресованного в никуда послания. С превеликим трудом отыскав в письме нужную нить (мышление полакрона подобно многозадачной вычислительной среде, он может «думать» одновременно по десятку разветвляющихся и взаимопересекающихся направлений), Эль в сопровождении всплывающих из подсознания подсказок «Мирона» последовал по ней, пытаясь выявить главное.

В торопливо-испуганной мешанине мыслеобразов сложно было понять что-то наверняка, но похоже было, что вся Ярла по уши влопалась в большую проблему. Соваться в самое пекло Элю откровенно не хотелось, но другого выхода не было: выяснить что-то определенное можно было только через коммуникатор. Эль отыскал свободную амбразуру, убедился, что она все еще работоспособна, дал «Мирону» команду фиксировать в памяти все полученные им, Элем, внешние впечатления и прижался к маске, ожидая, когда ее адаптивный биопластик в достаточной степени плотно охватит голову, а щупальца пси-контактов установят связь с УИМом. Послышалось тиканье таймера, отсчитывающего секунды до входа в Сеть, из невидимого «сбоку» поплыли колышащиеся полосы – коммуникатор калибровал сигналы, – полыхнула стартовая зеленая зарница, и Эль на мгновение перестал осознавать свое существование…

Мгла. Пыльная серая завеса или, скорее, марево над выжженной дотла почвой. Где-то далеко за горизонтом ухает разрыв, и в небо устремляются фиолетовые иглы аннигиляционной вспышки. Твердь под ногами дрожит и раскачивается, словно палуба корабля, а в электромагнитном диапазоне настоящий шторм. Эль машинально закрыл лицо рукавом.