По Японии

доброжелательно относились к проповеди христианства и молодому пастырю пришлось поначалу ограничить свою деятельность лишь священнослужением в русском консульском храме. Он всецело отдал себя духовному самосовершенствованию, необходимому для несения миссионерского подвига, а также углубленному изучению японского языка и культуры. Довольно скоро уроки японского принесли первые успехи и по истечении восьми лет о. Николай смог совершенно свободно изъясняться устно и читать любые тексты. К 1868 г. относятся первые тайные крещения японцев, положившие начало проповеди Святого Православия на этой земле. В 1870 г. Святейший Синод удовлетворил ходатайство о. Николая об утверждении в Японии особой Миссии для проповеди Православия и в 1871 г. о. Николай возвратился из поездки в Россию в сане архимандрита, получив для помощи еще одного священника. А в 1880 г. в Петербурге состоялась епископская хиротония архимандрита Николая (Касаткина) в епископа Ре-велъского — событие, знаменовавшее собою новый этап в проповеди Евангелия в Стране восходящего солнца.

Ко времени приезда в Японию иеромонаха Сергия (Страго-родского) в Токио был сооружен величественный Воскресенский собор, имелись храмы и в некоторых других городах. В 1888 г. в Японии несли службу 16 священников и 139 катехизаторов, только за этот год было совершено 2420 крещений¹.

Прибыв в Японию, иеромонах Сергий немедленно включился в работу Миссии. Он приступил к активному изучению японского языка и, благодаря незаурядным лингвистическим способностям, уже в декабре 1890 г. смог совершать литургию на японском языке (правда, японские слова были написаны на бумаге русскими буквами). Но, как сообщает его биограф, уже осенью 1891 г. он смог преподавать на японском языке (не пользуясь конспектом) курс догматического богословия слушателям местной духовной семинарии¹².

Предлагаемые вниманию читателей записки вышли первым изданием в Сергиевом Посаде в 1897 году.³ Они содержат живой и увлекательный рассказ миссионера о проповеди Слова Божия на японской земле, о работе православной Миссии, о ее славных тружениках и, прежде всего, конечно, о новопрославленном Угоднике Божием — Святителе Николае (Касаткине)⁴. И сегодня, спустя почти сто лет после первого издания этой книги, она читается с неослабевающим интересом.

Продолжая работу над серией “Материалы по истории Церкви”, редакционная коллегия обращается к читателям с просьбой присылать имеющиеся в их распоряжении церковно-исторические материалы для печатания в рамках серии или же в нашем новом журнале — “Церковно-историческом вестнике”, к выпуску которого мы приступили в нынешнем 1997 году.

Илья Соловьев

Остров Езо

!Г1еР^е0СВЯ1е^енный Николай давно собирался посетить гоЯ Я род Неморо и особенно курильцев, бывших русских подданных, живущих теперь на о. Сикотане. Это едва ли не единственный уголок Японии, который до сих пор остался непосещенным, хотя бы проездом. Летом этого года (1898) желание можно было исполнить, причем Владыка взял в спутники меня. Это, вместе с тем, было и началом моего действительного служения Японской церкви. Прежде чем переписывать свой путевой дневник, скажу несколько слов об острове Езо, на северо-восточном конце которого стоит Неморо.

Этот большой и богатый остров многим напоминает нашу Сибирь. Он так же невозделан, также обещает многое в будущем. Его климат также слывет между японцами за суровый, даже береза есть в изобилии в его девственных лесах. По политическим правам остров этот еще не уравнен с остальными частями империи, только в самое последнее время говорят о предоставлении избирательных прав старым городам вроде Хакодате. До сих пор он только еще колония, управляемая по особым законам. К довершению сходства с Сибирью, здесь находятся главные японские тюрьмы, сюда с давних пор идет избыток населения старой Японии.