По Ишиму и Тоболу

Но пока кризисы будутъ продолжать свое дѣло.

Нѣкоторыя явленія здѣшней жизни уже такъ похожи на общерусскія, что ихъ трудно обособить въ особую группу съ своими собственными причинами. Такъ, въ нѣкоторыхъ деревняхъ отдѣльные домохозяева стали отказываться отъ своихъ надѣловъ, бросая ихъ на плечи міра и прекращая отбывать повинности. Контингентъ безхозяйственныхъ работниковъ изъ старожиловъ сильно увеличился за послѣдніе годы и еще быстрѣе будетъ увеличиваться на будущее время, но такъ какъ бросающіе хозяйство не имѣютъ выгодъ русскаго собрата, который имѣетъ возможность пропитываться отхожими промыслами, то они остаются въ деревнѣ, нанимаясь въ работники къ зажиточнымъ крестьянамъ: другіе идутъ въ города, и безъ того переполненные рабочими руками изъ ссыльныхъ, для которыхъ, за неимѣніемъ мѣстъ, самое распространенное занятіе — воровство.

Старожиламъ бѣднякамъ, такимъ образомъ, некуда дѣться: по деревнямъ слишкомъ мало требуется наемныхъ рабочихъ, а въ городахъ всѣ работы заняты ссыльными. Лишенные мѣста всюду, безхозяйственные крестьяне отданы на волю случайностей и занимаются лишь тѣмъ, что внезапно подвернется подъ руку. И въ недалекомъ будущемъ здѣсь готовится образоваться тотъ странный, но всѣмъ знакомый въ Россіи и многочисленный классъ людей, источники жизни котораго чистая загадка, ибо никакимъ экономическимъ обобщеніемъ мельзя доказать, чѣмъ эти люди-птицы питаются.

Съ увѣренностью можно уже сказать, что время массовыхъ переселеній въ край кончилось, благодаря тому, что существующая культура неспособна дать жизнь болѣе плотному населенію. Правда, переселенія случайныя и единичныя будутъ продолжаться и въ послѣдующіе годы, но почти настолько, насколько отсюда будутъ выходить старожилы.

А что эти послѣдніе будутъ выходить, это неоспоримое положеніе. Теперь эти выселенія не приняли еще формы широкаго движенія, но единичные случаи этого рода уже такъ часты, что, по увѣренію одного компетентнаго въ этомъ дѣлѣ чиновника, за послѣдніе годы изъ края выселилось не менѣе 1000 душъ, — процентъ очень высокій для милліоннаго населенія Тобольской губерніи, а на будущее время возможно съ полною увѣренностью ожидать и массовыхъ выселеній.

Во всякомъ случаѣ, земледѣліе сдѣлалось здѣсь очень тяжелымъ дѣломъ, настолько рискованнымъ, что тѣ, которые не выселились въ другія мѣста, отыскиваютъ другія занятія въ подспорье сельскому хозяйству. Это отыскиваніе стороннихъ заработковъ сдѣлалось настолько распространеннымъ, что невозможно ошибаться въ важности послѣдствій отъ него. И такъ какъ кустарныя производства въ странѣ почти не существуютъ, а промысла сокращаются, то единственнымъ подспорьемъ сельскому хозяйству является извозъ, тѣсно связанный съ торговлей; это обстоятельство, вѣроятно, впослѣдствіи выдвинетъ другой классъ людей, главнымъ занятіемъ котораго сдѣлается легкая нажива и кулачество всякаго рода.

За всѣмъ тѣмъ останется, какъ и теперь остается, громадное большинство тѣхъ крестьянъ, которые живутъ землей и ради земли. Ихъ недалекое будущее печально. Ни промышлять, ни торговать они неспособны; исконные земледѣльцы, они медленно приспособляются къ новымъ условіямъ жизни; неповоротливые, они будутъ гнуться при первомъ поворотѣ вѣтра.

Это самый здоровый, честный и чистый классъ въ Сибири; жизнь ихъ такъ проста, что большую частъ ея потребностей они удовлетворяютъ сами, собственнымъ умѣньемъ. Но, повторяю, въ недалекомъ отъ насъ будущемъ этотъ классъ долженъ будетъ вынести тяжелое испытаніе.

Въ одинъ изъ базарныхъ дней гор. Ишима въ 84 г., въ концѣ августа, особенно тяжело было смотрѣть на съѣхавшихся крестьянъ. Погода стояла невозможная. Грязныя облака застилали все небо; лилъ холодный дождь или хлопьями валился снѣгъ; вѣтеръ дулъ такой сильный, что капли дождя и снѣгъ представляли крутящійся водоворотъ. Всѣ уже были увѣрены, что хлѣба погибли, и на базарѣ цѣна на муку поднялась сразу на полтинникъ противъ прошлаго базара. Въ рядахъ, гдѣ стояли возы съ хлѣбомъ, происходила такая давка, что хозяева хлѣба не успѣвали развѣшивать, — каждый спѣшилъ купить муки, глубоко вѣря, что на слѣдующій базаръ цѣна поднимется еще выше.

Но вдругъ нѣсколько человѣкъ изъ крестьянъ вздумали воспользоваться этою паникой, чтобы скупить гуртомъ нѣсколько возовъ для распродажи ихъ по пудамъ. Однако, едва они стали приводить это въ исполненіе, какъ базарная масса заволновалась; со всѣхъ сторонъ поднялись крики: «Что, креста на васъ нѣтъ, злодѣи!» Въ нѣсколько минутъ воза были окружены, вѣсы оборваны и противъ скупщиковъ встало грозное обвиненіе: «Вы хотите воза скупить, а кому надо пудъ хлѣба, тотъ голоднымъ останется?» На одного парня толпа съ такою яростью начала напирать, что только вмѣшательство полиціи спасло его. Но настроеніе людей долго еще и послѣ этого оставалось гнетущимъ.

Ясно, что для края наступаетъ другое время. Передъ большинствомъ крестьянъ выступаетъ грозная задача о хлѣбѣ. Пудъ муки дѣлается, какъ и во многихъ мѣстностяхъ Россіи, основною заботой, передъ которой блѣднѣютъ всѣ другія заботы.