По ходу пьесы. История одного пистолета. Это его дело. Внезапная смерть игрока. Идея в семь миллионов

— Вот именно. Мария Болецкая. Вполне возможно, что преступник имел прикрытие, но это нами не установлено. Возможно также, что на Кошиковой улице его ждал автомобиль. Возможно, наконец, кто-то приказал этому человеку совершить убийство. Все это вполне возможно, но, даже раскрыв всех членов группы, как изобличить убийцу? Все будут отпираться и сваливать вину один на другого. Удастся ли тебе установить, кто был непосредственным исполнителем? А без этого прокурор не поддержит обвинительного заключения. Мне припоминается один классический случай. Дело было в Гдыне, где я начинал свою милицейскую службу. Тогда я еще занимался расследованием не убийств, а лишь разных мелких преступлений и злоупотреблений. И вот как-то, сворачивая со Свентояньской улицы в переулок, перевернулся мотоцикл. Водитель и пассажир не подавали признаков жизни. Кто-то бросился за находившимся поблизости милиционером. Тот явился к месту происшествия, вызвал милицейскую машину и «скорую помощь». Прибывший врач констатировал, что никто из мотоциклистов не пострадал. Просто оба были мертвецки пьяны и потеряли сознание. Их доставили к нам в камеру предварительного заключения. Когда они протрезвели, я взял в оборот владельца мотоцикла. А он доказывал мне, что, выйдя из пивной и понимая, что сильно пьян, отдал ключи от мотоцикла своему приятелю, у которого были водительские права, а сам сел на заднее сиденье. Его приятель в свою очередь заявил: «Да чтобы я в пьяном виде сел за руль чужого мотоцикла?! Ни за что на свете! Я сидел сзади». Свидетелей, которые бы видели, кто в действительности сидел за рулем, найти не удалось. Над нами все потом потешались. Смотри, как бы и тебе не оказаться в подобном положении.

— Будьте спокойны, не окажусь, — ответил поручик. — Изобличение убийцы не составит особого труда.

— На чем основана твоя уверенность?

— Прежде всего на том, что убийца — человек, которого Стояновский лично не знал. Болецкая ясно видела, как инженер, выйдя из машины, не обратил никакого внимания на незнакомца, потом убившего его гирей. Значит, когда Стояновский работал в кооперативе, этот человек там еще не работал. Затем пятно на его брюках, которое заметила Болецкая.

— Ты думаешь, убийца до сих пор хранит свои испачканные брюки?

— Допускаю, что он отдал их в чистку.

— Или просто сжег.

— Если так, — заметил поручик, — то я действительно лишусь одной из важных улик. Но всего лишь одной. Хотя, впрочем, не думаю, чтобы преступник это сделал. Во-первых, у него были совершенно новые джинсы. Из тех, с которыми так просто не расстаются. За них отваливают по три-четыре тысячи. Последний крик моды. Кроме того, этот человек не знает, что злополучное пятно заметила единственная свидетельница его преступления. А потом, вряд ли преступник так уж сведущ в криминалистике и знает, что любое самым тщательным образом выведенное пятно отчетливо проступает в инфракрасных лучах. Тем более жирное пятно. Уверен, он просто-напросто отдал брюки в химчистку и теперь, скорее всего, спокойно в них щеголяет.

— Всегда нужно рассчитывать на худшее. А вдруг — все-таки сжег?

— Тогда, конечно, одной уликой будет меньше, зато есть еще одна: на присланной мне книге криминалисты обнаружили микроследы шерстяной ткани темно-синего цвета. Трудно себе представить, чтобы все члены преступной группы ходили в одинаковых пиджаках, сшитых из одного и того же материала.

— Бомбу мог сооружать один член группы, а убивать Стояновского совсем другой. — Полковник нарочно старался сбить поручика с толку.

— Теоретически это, конечно, возможно. Но думаю, что преступник, совершивший убийство и вторично пошедший на убийство — я имею в виду покушение на меня, — скорее всего, сам отважился и на третье покушение. И еще: изготовлявший бомбу, помимо всего прочего, видимо, охотник. А если подойдет и его пиджак, у нас будут все основания предъявить ему обвинение в трех преступлениях. А уж тут-то, если даже он и не убивал Стояновского, он сам охотно назовет убийцу: все-таки, как ни говорите, а разница большая — обвинение в двух неудачных покушениях или в одном, но совершенном убийстве. В тюрьме от солидарности преступников не остается и следа. Мелкая рыбешка сразу «расколется», стремясь отделаться одним-двумя годами вместо пожизненного заключения, а то и «вышки». Самое главное — схватить всех. А там уж мы отыщем непосредственного исполнителя. В этом я совершенно уверен.

— Чем сегодня занимается Шиманек?

— Я послал его в химторгимпорт: нужно установить, много ли этого самого зеосила мы ввозим из-за границы, кто и в каких количествах его закупает и где этот продукт используется. Есть ли он в розничной продаже? Без этих исходных данных трудно выяснить, кому этот белый порошок сбывают.

— Ладно, — согласился полковник. — Ведите и дальше следствие в этом направлении. Посмотрим, что из этого получится. Будьте осторожны и не спугните преступника раньше времени. Не забывай и о себе.