По холодным следам

Древние иранцы, арийцы, считали своей родиной некую страну, на которую злой бог наслал холод и снег. Зима становилась все длиннее и суровей, а лето сократилось до двух месяцев. В стране нельзя уже было жить. Тогда один из богов посоветовал человеку сделать большой дом и поселить туда овец, коров, птиц, собак, людей и пылающий огонь. Человек так и поступил.

Некоторые знатоки «Вед» (сборник легенд Древней Индии) находили там старинные описания расположения звезд, необычайных рассветов, длинных дней и ночей. Если предположить, что речь идет о полярных районах, тогда все становится ясным: где еще рассветы, дни и ночи так длинны и необычайны?

Евгений Елачич исследовал легенды. Но, кроме того, приводил и другие соображения в пользу северной родины людей. Ведь именно здесь, на севере, очень резко менялся климат, и людям приходилось напрягать все свои силы, весь свой разум, чтобы остаться в живых.

Как бы остроумны ни были догадки ученых, а в великом множестве легенд, мифов и сказаний различных народов почти невозможно отыскать мало-мальски ясного сообщения, даже легкого намека на былые оледенения.

Может быть, тысячелетия, прошедшие со времен великих холодов, слишком большой срок для легенд и сказаний. За это время они отмирают, забываются. Так же, как исчезают или перерождаются древние языки, как теряются в прошлом имена людей и названия племен.

Да и всегда ли мы верно разгадываем легенды? У них нет обязательного и точного ответа, как в школьных задачниках. Сочинившие их люди по-своему судили обо всем на свете. Мир для них был юным, его надо было постоянно открывать, осмысливать и додумывать.

Поначалу кажется, что не слишком трудно очистить легенды от фантазий, обнажив «рациональные зерна» — пищу для науки.

Но разве вымысел в легендах — это шелуха? А если вымысел и есть то самое зерно, ради которого создавались легенды?

Изучая быт, обряды, верования «примитивных народов», этнографы стали лучше понимать психологию древних людей. И тогда пришлось отказаться от мнения, будто в легендах непременно зашифровано какое-то сообщение, какое-то воспоминание о реальных событиях.

Духовный мир человека — микрокосм — имеет свои законы.

Оруло, жена шамана, пояснила Кнуту Расмуссену, изучавшему культуру полярных народов: «Мы, эскимосы, не занимаемся разрешением всех загадок… И если в рассказах о прошлом не хватает как будто связности, то ведь есть еще много непостижимых событий, которые наша мысль уловить не может… Вы всегда хотите, чтобы эти сверхъестественные вещи были доступны пониманию. А вот мы, мы не беспокоимся на этот счет. Мы не понимаем их, и тем не менее мы вполне ими удовлетворены».

Ученый старается все упростить, перевести на четкий язык формул, графиков и чертежей. Он изучает частицу жизни, чтобы сделать из нее схему. Так накалывают булавкой и засушивают редкое насекомое или делают чучело птицы.

А выдумщики и мудрецы древности — поэты рассказывают о своих впечатлениях и фантазиях. Они переживают, а не рассуждают. Им нет дела до истины, которой поклоняются и к которой безнадежно стремятся ученые. На свете нет вообще истины вечной и полной, достигнутой раз и навсегда. Всякая истина постепенно дряхлеет, меняется и когда-то становится лживой старушкой. На смену ей приходят новые, чтоб тоже расцвесть и увянуть.

Настоящая поэзия, возвышенные чувства человеческие — вот что невозможно отменить или опровергнуть. Поэзию можно постичь и пережить, ею можно восхищаться, ее можно забыть, наконец, но не превзойти.

Наука напоминает строительство здания, кварталов, городов. Факт за фактом, как тяжелые кирпичи, ложатся в фундамент, слагают стены. Теоретики оглядывают строение и стараются вообразить его целиком, в законченном виде. Но если не найдется подходящих кирпичей, теорию придется менять, дополнять и уточнять. Так приходится переиначивать проект любого здания, если нет подходящих строительных материалов.

А поэты — строители воздушных замков. Они умеют силой слов возвести прекрасные дворцы, украсить их немыслимыми узорами, населить людьми и наделить историей. Недаром известный ученый, знаток языков многих зверей, птиц и рыб Конрад Лоренц назвал великих поэтов единственными настоящими волшебниками, существовавшими на земле.

Ученые смотрят на поэзию и легенды не только как на волшебный мир, живущий по законам чудес. Они изучают этот мир.

Легенды о всемирном потопе привели некоторых географов к мысли, что бывают эпохи высокой увлажненности, «потопов» — обильных дождей, могучих разливов рек, необычайных морских наводнений. Идею потопов развивает в наше время советский географ А. В. Шнитников, собравший огромный материал, подтверждающий периодическое резкое увлажнение Северного полушария.

Многие животные были обнаружены после того, как путешественники узнали о них из рассказов и легенд местных жителей (так обнаружили в Африке — окапи, а в Сибири — остатки мамонтов). Когда-то и город Трою считали мифическим, выдуманным Гомером. А в прошлом веке эта легенда подтвердилась и вошла в науку.