По колено в крови. Откровения эсэсовца

К полуночи два окопа были готовы, замаскированы ветками и опавшей листвой, откуда вполне можно было обозревать подходы. Прижавшись друг к другу, мы кое-как согревались, но это никак не защищало нас от пронизывающего, ледяного ветра. Мы по очереди прослушивали эфир, чтобы урвать хоть немного времени на сон, но в ту ночь в стане противника никаких особых событий не происходило.

Наутро меня растолкал Крендл. Очнувшись от сна, я увидел, как он безмолвно тычет пальцем, указывая на лес. В первую секунду я ничего не заметил, но, приглядевшись, я заметил мелькавшие метрах в 25 от нас среди деревьев силуэты. Несколько солдат союзников брели прямиком к нам. Наших прорытых в земле норок они не заметили, но я не сомневался, что наша маскировка явно бросится им в глаза, как и любому достаточно опытному бойцу. Тут же переключившись на 3-й канал «Петрикса», я шепотом произнес в микрофон:

— Американский патруль в секторе 2. Чей-то голос хладнокровно осведомился:

— Сколько человек и как они себя ведут?

— По моим подсчетам, их шестеро. Двигаются прямо на нас.

— В случае необходимости обороняйтесь. И докладывайте обо всем.

Мои товарищи находились в другом окопе, и я не мог связаться с ними. Если они только с перепугу начнут палить, мы окажемся в весьма сложном положении. Американцы тем временем подошли к нам метров на 20 и продолжали продвигаться дальше. Я решил, что, если они подойдут к нам на 10 метров, нам ничего не остается, как, встав во весь рост, открыть по ним огонь.

Вот они всего в 15 метрах от нас, и я молил Бога, чтобы мои бойцы сохраняли хладнокровие. Достаточно одного-единственного выстрела, и мы ввяжемся в бой, исход которого будет явно не в нашу пользу. И с другой стороны, если мы замешкаемся и вовремя не откроем огонь, янки забросают нас гранатами в наших окопах.

Неприятель был уже в 10 метрах от нас. Сердце мое готово было выскочить из груди. Мы неторопливо передернули затворы наших К-98. И хотя мы старались действовать как можно тише, металлический лязг затворов прозвучал у нас в ушах чуть ли не громом.

Сам не знаю почему, но я не спешил отдавать приказ открыть огонь. Может, оттого, что никто из нас не запаниковал, и я понимал, что американцы нас не заметили. И моя нерешительность позволила американцам подойти к нам чуть ли не вплотную — до них было не более 5 метров. Я слышал свое тяжелое дыхание.

Американцы внезапно остановились и, сгрудившись, углубились в изучение карты. Для нас открылась великолепная возможность разделаться с ними одним махом. Но нашим гостям было невдомек — они то взглянут на карту, то уставятся поверх нас на лес. Потом о чем-то заспорили, темпераментно жестикулируя, один солдат пару раз указал туда, откуда они явились. Насколько я мог понять из их перебранки, они поняли, что зашли за границы района патрулирования. Снова окинув взглядом лес, они повернулись и вскоре исчезли в лесу примерно в том же месте, откуда появились,

У нас вырвался вздох облегчения, мы с Бомом, пробравшись через наваленные сверху ветки и листву, подползли к другому окопу — необходимо было разработать план действий на тот случай, если подобное повторится. К тому же надо было поблагодарить личный состав взвода за проявленную выдержку. Но каково же было наше с Бомом удивление, когда мы застали Зайлера, Шпенглера, Хеллера, Видмана и Райса спящими! Они даже и не подозревали о визите к нам американского патруля. Слава богу, хоть никто из них не храпел.

Разбудив своих подчиненных, я отчитал их за сон на посту, но, с другой стороны, я прекрасно понимал: люди измучены. Впрочем, это никак не могло оправдать беспечности — мы должны были быть в любой момент готовы к всяким неожиданностям. Решено было оборудовать наши окопы системой сигнализации — протянули бечевку от одного до другого. В случае появления патруля противника дернуть веревку один раз означало — выжидать, два раза — открыть огонь.

Я доложил в штаб о том, что американцы подошли к нашим замаскированным окопам на 5 метров, а потом повернулись и ушли. Сообщил и о том, что они явно зашли за границы сектора патрулирования. Штабисты заверили нас в том, что, дескать, если американцы действительно зашли за границы сектора патрулирования, то в следующий раз непременно проследуют еще дальше, в особенности, принимая во внимание, что никакого сопротивления им не было оказано. Кроме того, мне велели постоянно информировать штаб обо всех передвижениях противника в нашем районе.

В ту ночь нам удалось перехватить несколько радиодонесений противника, содержащих сведения о снабжении провиантом и боеприпасами, о передвижениях подразделений и перемещении орудий полевой артиллерии. Я тут же передал сведения в штаб.