По колено в крови. Откровения эсэсовца

И наоборот, нынешний ход войны заставлял меня понять, с реалистической точки зрения, что мы имеем все шансы проиграть ее. Но наивное мышление 22-летнего солдата — вещь непостоянная. Мне пришлось миновать период, когда я ощущал себя невосприимчивым ни к смерти, ни к страданиям. Но позже мне пришлось стать свидетелем тому, как гибли мои товарищи, да и сам я был ранен. Я наивно верил, что мне потом повесят на грудь очередной орден или отправят в отпуск после первого ранения. Я представлял, как фельдмаршал пожмет мне руку в знак признания того, что мне выпало испытать. Но ничего подобного не произошло. Вышестоящее начальство не усмотрело в моей военной биографии ничего героического. Я просто был одной из бесчисленных и весьма легких мишеней для пуль и снарядов врага. В наши полки прибывали солдаты, чтобы тут же погибнуть и кануть в воспоминания. Только в воспоминания. Не хотелось мне становиться воспоминанием. Я стремился оказаться в числе выживших.

Русские надвигались на Германию на севере со стороны Финляндии и на востоке через Польшу. Союзники — с юга через Италию, а на западе — через Францию. Против нас были Англия, Америка, Австралия, Канада и Россия. И численностью населения эти страны намного превосходили рейх — нас было всего лишь 70 миллионов. Наше командование в пылу мобилизации уже взялось за детей и стариков. Правда, союзникам было на это начхать — они просто неумолимо надвигались на нас. Казалось, силы их неисчислимы.

Германия стала формировать добровольческие части и соединения из жителей Украины, Эстонии, Латвии, Венгрии и других стран, но этот контингент по части боевой выучки представлял собой убогое зрелище. Про себя я уже решил, что война нами проиграна. И, конечно же, я не желал подобного исхода. Мне не хотелось разделить стыд и унижение, ожидавшие Германию в случае ее поражения. Я надеялся и желал полной и окончательной ее победы.

Не могу объяснить почему, но подобные мысли стали одолевать меня именно в период, когда мы, окопавшись, залегли под Мортеном. Как-то оглядев взвод, я убедился, что единственный из тех, с кем мы начинали войну, был Фриц Крендл. Столько ребят погибло. И скольким еще предстоит погибнуть.

Шарфюрер приказал мне собрать взвод и следовать в танковую дивизию СС Лера. Нам предстояло выбить союзников с высоты 314 и овладеть ею.

Глава 27 . Мортенская мясорубка: высота 314

130-я танковая дивизия Лера понесла большие потери в ходе колоссальной бомбардировки при высадке союзников в Нормандии — в ней участвовали до 2000 самолетов противника. Почти все части этой дивизии готовились к отправке в Аленсон на пополнение личным составом и техникой. Ударная группа Хаузера, входившая в состав 130-й дивизии Лера, и большая часть ее техники — танки и полугусеничные вездеходы — оставались в Мортене.

Около 3.30 утра мы получили приказ. Нашему взводу предстояло действовать в третьем эшелоне сил, атакующих высоту 314. Мне лично — обеспечивать радиосвязь со штабом у подножия высоты и постоянно докладывать об очагах сопротивления противника.

В 4.15 в атаку пошел первый эшелон, в 4.25 — второй. Нам предстояло сняться с места в 4.35. Вследствие интенсивного артиллерийского обстрела всех подъездных путей к высоте 314 проезд по ним был практически невозможен.

Над нами то и дело взмывали осветительные ракеты, а с высоты обрушился огонь орудий противника. Приходилось карабкаться наверх под градом пуль, постоянно ища укрытия за деревьями, камнями, словом, использовать рельеф местности.

Когда рассвело, мы увидели перед собой врага. Союзники сосредоточили огонь из орудия малого калибра на подножии холма и выемках, по которым мы продвигались. Сверху по нам враг палил из пулеметов, и мы внезапно поняли, что угодили между молотом и наковальней — сверху пулеметный огонь, снизу разрывы снарядов противника. Ни вперед, ни назад.

Наш взвод, прижавшись к толстым стволам деревьев, решил чуть передохнуть. Я тут же связался по рации со штабом (SSTB), доложив офицерам, в каком положении оказались. Оценив ситуацию, бойцам первого и второго эшелонов был дан приказ продолжать наступать. Наш 3-й, а также 4-й и 5-й эшелоны до особого распоряжения оставались в резерве.

Мы видели, как бойцы первого и второго эшелона взбираются по склону. Не знаю, из кого состояло большинство бойцов — то ли из новобранцев, то ли из ветеранов, но я с ужасом наблюдал, как они допускают совершенно дикие промахи. Кое-кто из бойцов надумал добросить ручные гранаты до вершины холма, что было совершенно пустой затеей вследствие приличного расстояния и высоты. Естественно, не долетевшие до цели гранаты скатывались вниз, разрываясь рядом с солдатами СС. Другие вояки пытались палить из автоматов в положении стоя, что на склоне холма, мягко говоря, трудноосуществимо — сила отдачи просто валит тебя с ног. Разумеется, после первой же очереди бойцы падали и катились во крутому спуску вниз, ломая руки и ноги.