По ком звенят кедры

Могут меня спросить, а может это любовь? С кем не бывает. Да, женился по неопытности, приняв половое влечение за любовь, душевные и духовные отношения выстроить не смог. А тут прекрасная отшельница.

Да только не первая она. На 140 странице описывается, как он соблазнил некую деревенскую девушку. А потом бросил, уплыв в ночную даль на сияющем пароходе «Патрис Лумумба». А на странице 215 Владимир еще одну девушку попытается соблазнить, да во время остановится.

Правоверный анастасиец воскликнет: «Так ведь это еще до Анастасии было?!».

Думаете, потом лучше будет? Хм…

И Анастасию Владимир разлюбит. Поматросит и бросит. «И если в начале встречи меня влекло к ней, то теперь она уже не вызывала прежних эмоций». А в Москве долгое время и вообще не вспомнит. (Смотри главу о злоключениях Владимира Мегре в Москве)

Меня спросит кто-нибудь, а чего это ты чужие грехи считаешь? У тебя такого не было?

Так ведь я и не сообщаю о таком на всю страну. Хотя бы из элементарного уважения к женщинам из моей жизни. И не поучаю людей чужими устами как иметь «светлые помыслы».

Целый день Анастасия размышляет и моделирует разные ситуации. Моделирует, в смысле, воображает.

Оказывается у Анастасии колоссальная память. Она помнит все, что с ней было. Всех людей, которых она нафантазировала. Память у нее фотографическая, она способна имитировать с большой точностью походку, голос, стиль мышления. Тем самым в ней как бы склад жизненного опыта огромного количества людей прошлого и будущего.

Пользуясь этим, она «моделирует будущее и помогает другим». Те, кому она оказывает помощь, даже не подозревают об этом.

Теперь я знаю, что такое свобода. Это когда всякие разные Анастасии, сидящие в глухой сибирской тайге, не лезут тебе в жизнь немытыми руками и лучиками. Без спроса и необходимости. Бог дал нам свободу воли, но мы и сами то себе постоянно пакостим, зачем же еще вмешиваться? Сама Анастасия это между делом признает, когда пыталась вылечить Владимира через воздействие на заведующую отделением. Она лучиком велела ввести ему масло кедрового ореха.[24] И что? «Я не сделала ничего хорошего и скорее наоборот, темного в твоем сознании не убавилось, не прибавилось осознанности, воли» Так откуда же эта осознанность и воля возьмутся, если тобой торсионными полями управляют безо всякого на то разрешения?

Я уж как-нибудь сам справлюсь, с Божьей помощью. Без демонологии.

А почему я Анастасию считаю демоном? Ответ лежит на 48 странице книги.

«— Что такое Бог, Анастасия? Есть ли он? Если есть, то почему его никто не видел? — Бог — это межпланетный разум, интеллект. Он находится не в единой массе. Половина его во внематериальном мире, Вселенной. Это комплекс всех энергий. Вторая половина частичками рассредоточена на Земле. В каждом человеке. Темные силы стремятся блокировать эти частички».

В религиозной безграмотности Владимира мы уже убеждались. Вот еще одно доказательство. Наверное, еще будут.

Иисуса Христа видели десятки тысяч человек, тысячи с ним беседовали, в течение тридцати трех лет его можно было не только увидеть или услышать, но и потрогать. Иуда даже поцеловал. Тут, как ни странно, ко мне многие сектанты присоединятся. Кришнаиты, например, чей «черный»[25] божок воевал вместе с Арджуной и одновременно читал ему лекции о карме и смысле жизни, а также занимался сексом с многочисленными пастушками-гопи.

Конечно, если ты, Владимир, не веришь в то, что Иисус Христос — Господь Бог, второе лицо Святой Троицы, единосущный Отцу небесному, тогда ты не христианин. Не православный, не католик, не протестант.

Тем более, что христиане считают Бога Личностью, а не фрагментированным компьютером, разбросанным где попало, у которого «мысли с большой скоростью и плотностью работают», или непонятной разумной плесенью, размазанную по космосу. Кстати, а почему Вселенная-то внематериальна? Вне материи, что ли? Опять теософский космос планетарных Кумар? И что значит большая плотность мысли? Это когда мысль по голове стукнуть может своей плотностью? Видел я таких, стукнутых плотностью анастасийской мысли.

Да, мы верим, что созданы по образу и подобию Божьему, что в каждом из нас есть огонечек Святого Духа. Но все же мы не боги. Мы не творцы. Мы, как это ни обидно кому-то будет, твари, т. е. существа сотворенные Богом. И когда я молюсь, я говорю: «Отче наш», а не «Глубокоуважаемый компьютер».