По кому Мендельсон плачет

И тетя Ира прервала разговор. А Эдита устремилась в прихожую. Там она обнаружила заплаканную Светку, которая рассказывала что-то Саше.

— Представляешь, тетю Любу из двадцатой только что врачи в больницу увезли. Диагностировали у нее острый приступ холецистита, а возможно, что и печеночную колику. Врачи сами еще не определились, что с ней. Но что бы ни было, все это отяготилось еще и приступом аллергии. Боже, ей было так плохо… Ее так раздуло. Разве ты не слышала, как мы носились с врачами и носилками?

— Нет.

— А главное, ничего ведь не предвещало. Тетя Люба явилась к моей маме вся такая из себя веселая, прекрасно себя чувствовала. Сразу же уселась чай пить. Конфет съела три штуки.

— Конфеты?

— Ну да, из той коробки, которую мама у тебя забрала.

— Которыми ты объелась?

— Между прочим, вкусные конфеты. Тете Любе они тоже понравились. Правда, она не такая обжора, как я, все-таки меру знает. Поэтому три штучки всего проглотила. Да и то не сразу, а с чаем.

Эдите было совсем не интересно слушать про эту тетю Любу, которую она и не помнила совсем. А может, эта соседка появилась в доме уже после отъезда семьи Эдиты. Тогда она ее и вообще не знала.

Но Саша неожиданно заинтересовался:

— И соседке внезапно стало плохо? После съеденных из коробки конфет?

Вид у него был задумчивый, и девушки невольно насторожились.

А Саша не унимался:

— Где эти конфеты?

— У меня дома, — растерянно ответила ему Светка. — А что?

— Немедленно иди назад и забери их. Нельзя, чтобы к ним еще кто-нибудь прикоснулся.

— Но почему?

— Сначала их съела ты, Света, правильно я понимаю, и тебе сразу стало плохо?

— До тошноты. И да, отек небольшой появился.

— А потом эти же конфетки попробовала ваша соседка, и ей тоже стало плохо?

— Ее не рвало. Просто раздуло всю. И живот заболел.

— Понятно, что ее не рвало. Ведь она и съела этих конфет не два десятка, а всего три штучки.

— Скажешь тоже, двадцать конфет! — возмутилась Света. — Да в меня столько бы и не влезло!

— Вот и не влезло. Все из тебя вышло. И это, вероятно, к счастью! Если с конфетами что-то не в порядке, лучше, чтобы от них в тебе ничего не осталось.

— Не знаю, может быть, одно с другим и не связано, — задумчиво пробормотала Светка, но вниз все же сходила и коробку у мамы изъяла.

— Успела вовремя, — похвасталась она, вернувшись, — мама уже собиралась коробку выкинуть. Там последняя конфета оставалась, насилу отняла. Мама хотела ее сама съесть.

Конфету Саша забрал себе. Завернул в чистый целлофановый пакетик и убрал его к себе в сумку. А коробку оставил, но велел ее не выбрасывать, а, наоборот, бережно хранить.

— Потому что там могут сохраниться отпечатки. Ты куда-то собираешься?

Вопрос был адресован Эдите. Той пришлось объяснить, что тетя Ира велела ей приехать. Приехать одной.

Но Саша тут же возмутился против этого ее намерения:

— Никуда мы тебя одну не отпустим!

— Точно! — подтвердила Светка. — Не отпустим.

Вообще-то Эдите и самой не улыбалось ехать одной. Нет, не то чтобы она подозревала тетю Иру как соучастницу заговора, охватившего все вокруг, но мало ли кто может встретиться у Эдиты на пути. Час-то уже поздний. А вдруг Женька с дружками еще не оставили мысль презентовать девушку в качестве подарка таинственному Хозяину и до сих пор рыщут по району в поисках? Или тот Накачанный никак не может смириться с мыслью, что она не захотела с ним поехать, и тоже обыскивает окрестности в поисках ее персоны?

Почему-то при мысли о Накачанном в желудке у Эдиты стало тепло и сладко, словно бы она только что проглотила огромный кусок торта с кремом и запила его восхитительным чайком, какой всегда любила — с малиновым листом, смородиновым и несколькими листиками сливы. И чтобы после этого забиться под теплый мягкий плед, и чтобы за окном было темным-темно, а в комнате, наоборот, светло и безопасно. Но новое воспоминание уже о том, как ловили ее Игорь с двумя крепкими ребятами из команды Мегеры, мигом вернуло Эдиту на обычный уровень мироощущения.

— Я еду, — сказала она.

— Мы с тобой!

И все трое они загрузились в машину, на которой приехал Саша, и отправились к тете Ире.

— Трое в машине, не считая собаки! — засмеялась Светка.

Она была в прекрасном настроении, хотя время от времени прикладывала руку к животу и закусывала губу. В такие моменты Светка бледнела, и было ясно, что живот у нее временами еще побаливает.

— Как ты? — тихонько спросила у нее Эдита. — Болит?

— Жить можно!

До дома тети Иры добрались без проблем. На город опускалась ночь. Дорожные пробки уже полностью рассосались, так что ехать можно было с ветерком. Но когда они остановились у нужного дома, Эдита друзьям идти с ней запретила.

— Тетя Ира велела мне одной приходить. Если мы сейчас к ней всей гурьбой ввалимся, чего доброго, еще закроется или не захочет с нами разговаривать. Я к ней одна поднимусь, а когда главное про маму и ее Коняшу выясню, дам вам знать. Тогда уже вы подниметесь.

— Но до подъезда мы тебя проводим!

— Хоть до квартиры!