Она ранила сына прокурора, не смертельно, к счастью, воткнула нож под лопатку, повредила парню легкое, но насколько я знаю ему сделали операцию, жить будет. Но факт остается фактом, на ноже ее пальчики, да и она не отрицает своей вины. Как это произошло, не знаю, они все протоколы с собой забрали. В общем, прокурор за своего драгоценного ублюдка хочет засадить девочку в тюрьму. Хотя есть у меня подозрение, что не все так гладко. Меня не было ночью, но говорят, ее привезли в разорванной одежде и с разбитой губой. Видимо девочка просто оборонялась. Вот как-то так, Серов, и прогнозы неутешительные. Тут все бездоказательно будет. Прокурор жестокий человек, он за своего единственного ублюдка трясется. Тут ей поможет, только если его сынок сам скажет, что упал на нож спиной. И да, ночью, после допроса, они ее в общую камеру определили.
— Какого хрена, Михей? — уже срывается Серов. — Таких как она положено по началу в одиночке держать. Она же ребенок еще и по первой! Да и в карантин ее должны были сначала поместить!
— Слушай, Серов, не ори, я все бл*дь понимаю. Но тут не я рулю. Говорю тебе, давят на нее, сломать хотят. Могу сейчас в одиночку ее поместить. Я не знал, что дочь Добровольского так тебе дорога, я думал ты уже никак не связан с этой семьей.
— Михей, пожалуйста, сделай это, как можно быстрее, и посмотри в каком она состоянии. Она, правда, не могла сделать это просто так, она еще маленькая, глупая девчонка. И еще, Михей, мне нужно свидание с ней.
— Когда?
— Сегодня! Сейчас!
— Через пару часов приезжай. Не переживай, я ее под свой контроль возьму. Организую ей «ВИП» камеру, к себе заберу, чаем напою, поговорю и попытаюсь выяснить, что все-таки произошло.
— Только не дави на нее. Я сам с ней поговорю.
— Хорошо, Серов, жду тебя через два часа, — Серов сбрасывает звонок, глубоко вдыхает и наливает нам еще коньяка.
— Я лично добью этого холеного ублюдка, — спокойно произношу я, залпом выпивая коньяк. — Она не могла его просто так ранить. Да и как она оказалась рядом с ним, если шла ко мне? — Соскакиваю с места, в надежде отыскать больницу, где лежит этот мудак, потому как в мозгу четко отпечатались слова «ее привезли в разорванной одежде и с разбитой губой» Моя малышка не убила его, а я убью!
— Я сказал сядь на место и не дергайся, — четким, командным тоном говорит мне Серов, а когда понимает, что мне сейчас плевать на его гребаные приказы, поднимается с места, тормозит меня, впечатывая в стену, сверлит меня своим тяжелым взглядом.
— Я прекрасно понимаю твои чувства и жажду добить этого урода, поверь мне, наши желания совпадают! — громко говорит он, пытаясь перекричать моего зверя, который беснуется и требует немедленной расправы. — Думаешь ей там легче станет, если и тебя посадят за убийство? — Не дергайся, мы найдем выход. Михей там больше в обиду ее не даст. Мы вытащим ее. Есть у меня мысли по этому поводу! Думаешь прокурор святой? Найдется у меня в закромах пара компроматов на него. Он за свое место у власти трясется. Но мне время нужно, хотя бы пару дней. А ты не мешай мне Ромео, не дергайся. Вернем мы тебе принцессу, я сам кого хочешь за эту девочку убью, — довольно убедительно произносит он. Отпускает меня, вталкивая назад в кресло. А я зажмуриваю глаза, чувствуя, что сейчас свихнусь. Это я во всем виноват! Я гребаный слабак и эгоист! Оставил ЕЕ одну, думая о своих чувствах. Если бы я не ушел, этого бы не случилось! Сердце истекает кровью, только от мысли о том, в каком аду находится моя принцесса. И о том, что она действительно может сломаться, если уже не сломалась. Боже! Кажется, я вою во весь голос словно зверь. За что этой девочке столько боли в жизни! Ощущаю себя бессильным куском дерьма от того, что ничего пока не могу сделать. Хотелось рвать и метать, добить Славика, пристрелить его папочку, и уничтожить каждую тварь, которая посмела сделать ей больно или обидеть. Но вот только я не супермен, а жизнь не киношный боевик, где все легко и просто.
— Я хочу ее видеть. Серов, я понимаю, что ты много чем мне помог, и я вряд ли когда-нибудь с тобой рассчитаюсь. Но я должен ее увидеть. Отдай мне свидание с ней… Пожалуйста, Серов, я сдохну, если не увижу Таисию в ближайшее время. Отдай мне это свидание…, я все что угодно для тебя сделаю.
Только дай мне ее увидеть и самому с ней поговорить, — Серов долго смотрит мне в глаза, как будто хочет там что-то увидеть, а там, мать его, только мольба, дать мне глотнуть воздуха на встрече с ней.
Я готов сейчас на коленях перед ним ползать, лишь бы встретиться с ней и не дать моей малышке сломаться. Облегченно выдыхаю, начиная чувствовать покалывание во всем теле, от того что Серов кивает мне в знак согласия.
ГЛАВА 14
Таисия