По краю безумия

— Безумно. У тебя очень красивое тело, которое было и будет моим! — повышая тон, отвечаю я. Вновь накрываю рукой ее нежные складочки, распределяя по ним влагу, нахожу клитор, массирую его. — Отдашь его другому, доведешь до греха! — рычу ей в губы, больно их прикусываю, проникаю в ее тугое лоно двумя пальцами. Вынимаю из нее пальцы, подношу к ее губам.

— Оближи, попробуй вкус своего возбуждения, — принцесса немного теряется, распахивая глаза, не понимая таких порочных и развратных игр, но все-таки всасывает мои пальцы в ротик, проводя по ним языком.

— Умница, — говорю я, и девочка немного прикусывает мои пальцы. Усмехаюсь, убираю пальцы подальше от ее острых зубок и снова целую ее, слизывая с ее губ терпкий вкус возбуждения.

— Моя вкусная девочка, обхватываю ее за талию, переворачиваюсь вместе с ней на спину, усаживая ее сверху на себя. Подхватываю бедра и медленно, слишком медленно насаживаю ее на себя, под ее протяжный, сдавленный стон. Таисия прогибается на мне, запрокидывая голову назад, выставляя вперед колышущуюся от глубокого дыхания грудь. Боже…, в глазах на мгновение темнеет от ее тугого и горячего лона. Боюсь даже пошевелиться, чтобы не кончить от пары движений в ней.

— Давай малышка, двигайся сама, — говорю ей, подхватываю попку, помогаю моей неопытной девочке сделать первые движения. Одно движение, второе, вверх-вниз. И принцесса начинает плыть, падает на мою грудь. Хватаю ее за волосы, поднимаю голову, жадно целую губы, и уже трахаю ее сам, приподнимая ее бедра, насаживая на себя грубыми, сильными, хаотичными толчками, поглощая ее стоны губами. Она такая горячая, тесная и невероятно красивая в этот момент. Совсем некстати в моей голове возникает мысль, что она будет такая же с другим. Злюсь от собственных мыслей, понимаю, что не готов ее никому отдать. Не важно как будут развиваться наши отношения, не важно, что мы из разных миров, она моя. Рычу ей в губы, сильнее сжимая бедра, оставляя на ее нежной коже свои следы.

— Тиииим, — стонет мое имя, впивая ногти мне в плече, расцарапывая их в ответ на мои грубые толчки.

— Поднимись, хочу видеть тебя, — отрываю ее от себя, вынуждая выпрямиться. Таисия пытается отвечать мне и уловить мой быстрый темп, выгибается, закатывает глаза, и так сладко, протяжно стонет. А я смотрю, как колышется ее грудь с острыми твердыми сосками, как вхожу в нее, растягивая ее мышцы, и окончательно схожу с ума. Как может одна маленькая, избалованная дрянь, настолько въесться мне под кожу, заполнить меня собой, и плотно засесть у меня в голове, не давая мне покоя ни днем, ни ночью, приходя ко мне даже во сне? Это какая-то одержимость телом и эйфорией, которую может мне дать только она. И желание получить ее душу, всю ее себе без остатка.

Поднимаюсь, резко переворачиваю нас, подминая принцессу под себя. Как бы оно не было в реальности, но в наших отношениях я главный, другого варианта я просто не приемлю. Кусаю ее нижнюю губу, а потом впиваюсь в ее вкусные, сладкие губы. Даю нам немного времени для передышки, чтобы растянуть наше удовольствие. Не двигаюсь в ней, ласкаю ее шею языком, чувствуя соленый вкус ее влажной кожи. Исследую ее упругую грудь, играя с сосками, то прикусывая, то лаская кончиком языка. Запускаю руку между нашими телами, нахожу влажную, пульсирующую вершинку, поглаживаю, смотрю, как Таисия мечется подо мной, то сжимая белоснежные простыни руками, то впивая ногти мне в плечи, а я мучаю ее и себя, растягивая наше удовольствие.

— Тим…, пожалуйста …, задыхаясь, просит она. — Я больше так не могууууу, — буквально кричит последнее слово. И я тоже не могу больше медлить, полностью выхожу из нее, и одним толчком врываюсь снова, растягивая ее тугие мышцы.

— Моя ненасытная принцесса, усмехаюсь ей в губы, продолжая нежно целовать, лишая ее и себя дыхания. — Нравится грубый секс?