По краю лезвия смычка (СИ)

Идти по ступенькам в подземелья было тяжело. Стара Агена для таких… походов. Что это? Никак поет кто? А голоса молодые, звонкие. Не мои ли внучата?

Струна запоет, цветок оживет,
Здесь больше не слышен плач!
Прости, Розимир, подвалы твои
Покинет простой скрипач!

Агена спускается вниз по крутым каменным ступеням, пляшут тени от факелов на смуглом морщинистом лице. Слушает она песню, улыбается. Улыбается и вспоминает.

Ночью прошлой прилетела ворона к ее окошку. И не ворона вовсе, а девушка! Каррима, внучка старого Рдумидеса, Старейшины Воронов.

Как появились рыцари в королевстве, появились и вороны вместе с ними. Черное перо у ворона — черный доспех у рыцаря. Как тут не догадаться? Хоть стара гадалка, но такая загадка Агене по зубам. Оказывается, не Тьму прогнали рыцари, а попали в рабство злого волшебника Тена Арбода…

За рощею плача, в башне пустой,
Седой музыкант не спит.
Он делает скрипки, струна под луной
Огнем серебра горит!

Долго говорили они с внучкой в ту ночь. Долго. И не только о том, что такой коврижки, как у старой Агены, не встречали люди-вороны нигде! Говорили и о том, что делать. И решили. Бороться надо. Против Арбода и Тьмы идти, спасать Королевство!

С того самого вечера скрипичных дел мастера, те, кого не успели еще запереть в подземельях Розимира, пробрались ночью в Башню Безумного скрипача.

Скрипки в королевстве сожжены почти все. А как против Тьмы идти без музыки? И дело пошло! Жители Деревни Скрипачей, те, что чудом остались на свободе — рубят деревья в роще плачущих скрипок, вырезают корпуса. И воронам работа нашлась! Обернулись рыцари птицами, клювом проворно наматывают струны на колок. А струны не простые — серебряные! Подарок Вихрей, братьев принцессы Делл. Белые совы кружат над Башней Безумного скрипача — у каждой в лапах по мотку. Совы летают ночами, ловят лунный свет, на струны наматывают.

Горят в ночи струны, пылают сердца,
И черный снег тает в них.
Вернется Свобода, рассеется Тьма,
Прощай, Розимир, прости…

В подземельях Розимира этим вечером пели песни, пили теплое молоко, ели коврижку старой Агены, целовали любимых жен.

Советник стоял у окна и смотрел, как падает черный снег в лунном свете, слушал, как поют узники в подземельях Розимира. Отсюда, с башни, хорошо видно все его Королевство. Он любит его, и если народ взбунтуется, он встанет рядом с ним.

Глава 13

Королевство заснеженных роз

Сад плачущих скрипок

Карркар и Каррима

Когда умирает скрипач — струны на его скрипке исчезают. Рассыпаются лунным светом и улетают. Куда — не знает никто. Но говорят, будто бы в серебряных струнах Вихрей поют души умерших скрипачей королевства.

В роще висят скрипки без струн. Они поют, потому что ветер играет в их телах. Грустно. Жалобно. Будто плачет…

Этой лунной ночью в роще безветренно. Луна огромная, яркая! Карркар и Каррима серыми тенями скользят меж деревьев. Можно, конечно, обернуться птицами, усесться на ветку, но сегодня ночью обоим хотелось побыть в образе людей. Посмотреть друг другу в глаза. Давно они не виделись.

А Каррак рассказывал, будто Арбод заколдовал людей-волков, и те обернуться не могут, остались навечно в волчьей шкуре. Неужели, правда? Это же пытка, не видеть любимую.

Как же она похорошела, внучка старого Рдумидеса! Длинные черные волосы, талия тоньше самого стройного деревца, а глаза… Огромные, карие. Жаль только что печальные. И нечем ему ее утешить. Нечего сказать…

— А ты вспоминал меня, Карркар?

— Дня не было, чтобы я не вспоминал тебя, Каррима.

— А как же принцесса Делл? Завтра ваша свадьба!

— Я не люблю ее. Так нужно Арбоду. Я женюсь на ней, он захватит это свое королевство, раз оно ему так нужно, и мы будем свободны!

— И ты сможешь с этим жить?!

— Каррима… Не делай из меня злодея! Я лишь хочу…

Каррима скользнула между деревьев, встала близко-близко, прижала ладошку к его губам:

— Тихо… Слышишь? Ты слышишь, Карркар?

Ворон прислушался. Сначала было тихо, слышно только, как черный снег падает в лунном свете. И вдруг… еле слышно. Будто… плачет кто-то.

— Ты слышишь?

— Слышу.

— Это плачут души умерших скрипачей. Неужели мы обидим этот мир? Такой хрупкий, такой… беззащитный?

— Каррима, я…

— Тсссс…

Снова прижала внучка Рдумидеса ладошку к его губам. Потом отняла. Медленно, будто боялась чего-то. Потом поцеловала! Быстро, сладко. Обернулась птицей и улетела.

Он не стал ее догонять. Он стоял и слушал, как жалобно плакали скрипки. Этот мир просил его о помощи.

Ладно. Будь по-твоему! Только надо выманить Арбода, заставить войти в Королевство. А там уж… Лучше он погибнет, чем Каррима будет его презирать! И черный ворон полетел туда, где сама Тьма притаилась на краю тени от башни Замка Волшебника, не видимой на черном снегу…