По кругу на вписке

Он оттолкнул меня на кровать, и я, кашляя и хватая ртом воздух, принялась дышать, пытаясь выровнять сбившееся дыхание. Я держалась за шею, которая казалась мне раскаленной от его крепких пальцев.

Тем временем Гриша приблизился ко мне, резко стянул свои плавки и продемонстрировал мне стоящий кверху член. Он был причудливо изогнут, что лишний раз доказывало сильное сексуальное возбуждение этого проклятого извращенца.

Я попятилась назад, но уперлась в стену. Гриша притянул меня за ноги и, резко раздвинув их, прислонился лицом к моим половым губам. Он провел языком по расщелине между ними, сильно надавив на клитор, а потом принялся громко и смачно вылизывать мою вагину, удерживая мои ноги раздвинутыми.

Он лизал мои половые губы, прикусывая их и посасывая, потом проваливался языком внутрь меня и трахал меня языком. Потом ко рту присоединились пальцы, которыми он раздвигал мои губы, теребил набухший клитор, после чего помещал сразу три пальца внутрь меня.

Я ерзала на кровати, испытывая и отвращение, и наплыв дикого желания. И я уже была готова сама попросить этого мерзкого парня вставить в мою потекшую вагину член, но не успела. Изогнутый пенис резко вошел в меня, заставив издать протяжный стон возбуждения. Я задрожала, чувствуя, как глубоко проваливается в меня стоящий пенис, а яички упираются в мои бедра. Прыщавое лицо дышало прямо в лицо, а я пыталась отвернуться, все еще чувствуя боль в недавно сдавливаемой шее.

Гриша кончил в меня, долго дрожа всем телом и не выходя из моего лона ровно до того момента, пока из меня не начала вытекать его собственная сперма. Он лежал на мне, такой тяжелый и такой неприятный. Я попыталась поднять его, но снова была пришпилена к кровати его сильной рукой.

Наконец, он поднялся, молча натянул трусы и джинсы и, повернувшись ко мне, смачно плюнул на мой живот. Наверное, его плевок должен был приземлиться чуть ниже, между моих ног, откуда все еще струилась его сперма, но он попал чуть выше.

— Мразь, — брякнул он на прощание и вышел из нашей комнаты.

Я медленно поднялась на постели и протянула руку к конверту. Пересчитав купюры, я со злостью бросила конверт в мусорную корзину, а сверху вылила красное вино. Остатки вина я вылила себе в рот, почувствовав легкое облегчение от того, что сделала.

Встав с постели, покачиваясь, я побрела в сторону душевой. Я шла по коридору общежития, абсолютно голая и пьяная, и мне было абсолютно наплевать на то, что думают обо мне редко проходившие мимо меня студенты.

Я долго стояла под струями горячей воды и плакала, думая о том, что моя жизнь похожа на вереницу какого-то мрачного дерьма, выхода из которого я не вижу. Я повязана и этой общагой, и этой работой, и Гришей, который теперь будет трахать меня, когда ему вздумается. Я терла себя своими собственными ногтями, оставляя на коже длинные кровоподтеки.

Потом я шла в свою комнату, снова сопровождаемая пристальными взглядами студентов-жителей общежития. Прохладная душевая вода слегка отрезвила меня, и, когда я вошла в номер и увидела Лиду, которая рылась в мое мусорном ведре, перетряхивая содержимое моего конверта, я бросилась к ней и схватила ее за волосы:

— Сучка! Убери свои лапы от моих денег!

Лида с остервенением оттолкнула меня так, что я отлетела в сторону нашего общего стола:

— Все, что в мусорке лежит, то — общее!

Я поднялась с пола и снова пошла в атаку. Эти деньги я вышвырнула в порыве, но они были нужны мне как никогда. Поэтому я сейчас была готова на многое ради того, чтобы вернуть их: даже выцарапать этой твари глаза.

— Пусти меня! — Лида пыталась оттолкнуть меня снова, но я напала сверху словно фурия, совершенно не контролируя себя. Снова вцепилась ей в волосы, как будто собиралась снять с нее скальп. Я понимала, насколько ей больно, но мне хотелось, чтобы этой мерзкой суке было еще хуже. Хуже, чем мне.

Сев верхом на ее плечи, я тянула за волосы так, что из ее глаз текли слезы. Наконец, деньги, которые она держала в руках, она попросту высыпала наверх в мое лицо:

— Подавись, шлюха!

Ослабив хватку, я присела рядом с соседкой, чтобы собрать рассыпанные купюры. Я отвлеклась от Лиды, перед моими глазами стояли только радужные перспективы того, как я выхожу из этой вонючей комнаты и громко хлопаю за собой дверью. Я обязательно накоплю на съемную квартиру, найду достойную подработку и закончу этот вонючий и никому не нужный университет. А потом я забуду про все, что происходило в его стенах как страшный сон.

Когда я собралась с пола все деньги, прижав их к обнаженной груди, я столкнулась с обиженным лицом Лиды, которая смотрела на меня с обидой и ненавистью:

— Жалкое зрелище. Ты даже не представляешь, насколько жалкое зрелище ты сейчас из себя представляешь.

Я ничего не ответила ей, складывая деньги обратно в конверт и подумывая о том, что их не мешало бы спрятать в более надежное место, чем наша проходная комната.

— А знаешь, когда ты выглядела еще более жалкой? — ухмыляясь, спросила меня Лида. Я снова проигнорировала ее, поэтому она продолжила свой монолог:

— Когда ты трахалась с Гришей, представляя себе Ваню.