По крупицам (СИ)

Вспомнил ту ревность, то, как посторонний человек касался её, понял, что не хочу, чтобы это произошло ещё раз. Не хочу, чтобы она принадлежала кому-то, кроме меня. Она моя женщина, и если я не помню всего прошлого, что нас связывало, то могу сделать так, что у нас появятся новые моменты, ещё лучше, ещё краше тех, что были ранее. Я могу сейчас делать шаги для нашего будущего. И к чёрту прошлое, если на кону наша жизнь.

Моя Кэтрин. Мой ангел.

Из мыслей меня вырвал звук звонка. Она приехала…

Взглянув ещё раз в зеркало, поправил растрепавшиеся волосы и пошёл открывать.

Когда распахнул дверь, от одного взгляда на неё сердце пропустило несколько ударов. Исходя из того, что я видел, то она приехала в том, в чём ходила дома. Её образ меня не смутил, он порадовал настолько, что я хотел закричать от счастья, словно впервые влюбившийся мальчишка. На ней была моя рубашка…

— Привет, малыш, — сказала она, приподняв в руке бутылку вина.

========== Жизнь на «до» и «после» ==========

Комментарий к Жизнь на «до» и «после»

Повествование в главе происходит от лица Кэтрин.

День, после которого моя жизнь разделилась на «до» и «после»; день, когда я думала, что сойду с ума от горя; день, который дал мне возможность понять, как мы были глупы, как безрасудны, когда он сказал, а я подтвердила два слова: «мы расстаёмся», я никогда не забуду.

Когда мне позвонил Ходж и сказал, что Брайан попал в аварию, я, не думая, сорвалась с регистрации на рейс и поехала в больницу. Девять часов под операционной, семь стаканов кофе, три истерики навзрыд, крепкие объятия Ходжа, которого колотило не меньше моего, — вот, как тогда измерялось время.

Стоя в белых коридорах, пропахших смертью, я молилась, молилась всем существующим богам, молилась всему живому и выдуманному, молилась, чтобы он жил. Умоляла вселенную мне его вернуть. Я обещала, что всё исправлю, обещала наверстать всё потерянное время, клялась, что если он только пожелает, то мы снова будем вместе.

Как же я люблю тебя, малыш. Как же мы были глупы.

Только тогда я поняла истину фразы: «Имея, не ценим, а потерявши, плачем».

Тогда мне было неважно, что он скажет, когда придёт в себя, оттолкнет или распахнёт объятия, лишь бы жил, пусть и не со мной, но жил.

Но он не пришёл в себя, не открыл глаза и не посмотрел на меня, он год вообще ни на кого не смотрел.

***

— Ты понимаешь весь абсурд ситуации? — говорил Брайан, сдерживая злость. — Понимаешь, что я не могу бросить всё, что здесь наработал за всю свою жизнь? Кэт, милая, родная, скажи, что ты отказалась от предложения, а если и согласилась, то это ненадолго, — шептал он, глядя на мои слёзы. — Прошу, — добавил ещё тише.

Я не знала, как ему сказать, что не просто согласилась, а даже не раздумывала на этот счёт. Когда Елена сказала, что меня заметили, что могу вернуться на лёд не просто ради своего удовольствия, а профессионально, я, не слушая всех условий, согласилась. Тогда точно была уверена, что любимый мужчина меня поддержит, что мы с ним в огонь и в воду. Казалось, что мы всё преодолеем, но нынешний разговор показывал обратное.

— Молчишь, — он посмотрел на меня с такой болью, что мне стало тошно от самой себя. — Сколько?

— Контракт на три года.

— И ты уже подписала?

— Нет, но соб…

Договорить он мне не дал, выставив между нами руку. Брайан никогда не делал подобного жеста, он никогда от меня не отгораживался, никогда не закрывался. С ним мы всегда всё обсуждали. Когда мы ещё не состояли в отношениях, когда были просто хорошими друзьями, то договорились об одном:

«Рот создан для того, чтобы им говорить. Не нравится что-то — скажи! Обиделся за что-то — не молчи!»

Мы всегда говорили, но сейчас он молчал. И это молчание убивало медленно, мучительно. По крайней мере, тогда я думала, что это самое страшное, что могло с нами произойти.

— Малыш, это всего лишь три года. Мы сможем. Мы справимся… Вместе…

— Очнись! — вскрикнул он, сделав несколько шагов дальше от меня. — Кэт, мы не в сопливой мелодраме живём, нам не по пятнадцать, чтобы верить в отношения на расстоянии и, как ты знаешь, мне далеко уже даже не двадцать. Это не просто переезд в другой город, это другой континент! Европа, мать твою! — он громко выкрикнул ругательства и ударил кулаком в стену. — Я не так планировал провести эти годы. Родная, ты нужна мне рядом.

***

В тот день мы поставили точку. Брайан не ходил кругами, не пытался найти выход из ситуации, да и что его было искать: либо ехать вдвоём, либо я должна была остаться в Нью-Йорке. Он не говорил о глупостях по типу: «ну давай попробуем, а там как получится». Он сразу мне сказал о том, что не сможет, и я понимала его. Я принимала его выбор и даже уважала.