По лазоревому ветру

Элейна смотрела округлившимися глазами то на эльфа, то на принца. Для неё всё услышанное было столь же поразительным, как и для Лефириуса, и она даже не знала, как себя вести, настолько обескуражена она оказалась. Ведя принца в Иллэдон, она и представить себе не могла, что она ведёт его на родину, к тем, кто знает его и кто захочет рассказать ему правду. Не так она представляла визит в царство эльфов, и потому находилась в замешательстве. Хотелось заставить Эдварда замолчать и одновременно ужасно хотелось услышать все подробности. Поэтому приходилось вообще ничего не предпринимать, пуская всё на самотёк и давая возможность старым друзьям самостоятельно разобраться.

- Лефир… - мягко обратился к принцу Эдвард. - Должен признать, мы все подозревали вас с Крафусом в сговоре. В том, что ты, чья жизнь и так длинна, решил править вместе с отцом, и потому вы хотите совершить ритуал, чтобы забрать для души Крафуса тело Офиреля. Никто из нас не хотел причинять тебе страданий: Фогун просто потерял контроль над своими гневом и ненавистью к тебе за казнь Элейны и за... - он прикрыл глаза, сомневаясь, что стоит рассказывать, но, раз уж начал, решил договорить до конца: - В общем, вы с Фогуном встречались. Он рассказывал об этом случае нам: вы с Санаром тогда прибыли в какую-то деревеньку, где по случайности оказался Фогун. Вы приехали с дарами, после охоты... Помнишь, как однажды при таких обстоятельствах встретил мага?

- Да… - отозвался Лефир, на которого потоком выплёскивали слишком много информации, и ему казалось, что он не воспринимает и половины того, что так важно.

Но мага он помнил. Смутно, поскольку это было давно, но помнил: вылазки на охоту были его единственным любимым развлечением в последние годы, и потому в памяти осталась практически каждая из них, а если и не отложилась ярким воспоминанием, то следы хоть какие-то оставила.

- Этим магом был Фогун, - продолжал повествовать эльф. - Ты не желал показываться ему лично, чтобы Крафус не узнал о ваших походах на охоту, и попросил Санара разобраться с магом. Как ты понимаешь, он потом рассказал тебе красивую историю о неравном противостоянии, а сам лишь ещё раз поговорил с Фогуном.

- Подожди, мне сейчас совсем не до Фогуновской ненависти ко мне, – принц решил хоть как-то упорядочить этот разговор. – Ты сказал, что вы подозревали меня в сговоре с отцом… То есть, считали, что мне известны все его планы?

- Да… - чуть слышно ответил Эдвард и тяжело вздохнул, намереваясь всё объяснить, но не успел:

- Но… я ведь вправду впервые об этом слышу… - пытался оправдаться Лефир, хотя было понятно, что эльфы уже во всём разобрались, никто его ни в чём не обвиняет, и даже, напротив, Эдвард явственно ощущал себя неуютно от всего этого разговора, чувствуя себя виноватым.

И всё же реплика принца была брошена так, что эльфу пришлось ответить Лефиру правду, которой он уж точно никак не ожидал:

- Нет, – тихо сказал Эдвард. – Ты слышишь об этом не впервые.

- Что?! – он почувствовал, как против воли начинает пятиться к двери, тем самым доказывая, что ему есть, что скрывать. – Даже ты не веришь мне, Эдвард? – полуконстатировал он, замечая, что эльф начинает приближаться.

- Тихо, не торопись, послушай меня, – бывший дворецкий подходил медленно, словно боясь спугнуть дикого зверя, который в любой момент может ринуться со всех ног прочь в лесную чащу. – Ты слышал об этом плане от Крафуса. Он решил поделиться с тобой своим планом, чтобы ты помог ему получить жизнь Офиреля, пересилив свою душу в его тело. Был и запасной вариант, на случай, если не удастся уговорить его и на добровольное пожертвование он не пойдёт. Раздобыть необходимые артефакты, и забрать жизнь при помощи, например, Осколка. Да, несомненно, твою бы он тоже потом забрал, но это была бы уже практически бесконечная жизнь короля. Впрочем, именно поэтому это и был запасной план: долгая жизнь короля вызвала бы много слухов и сплетен, ты сам высказал Крафусу это. И он остановился на первоначальном плане, но и для переселения души ему был нужен Осколок и Усилитель, – последних слов Лефир уже не слышал, он пытался держать себя в руках, но понимал, что не в силах спокойно слушать всё, что эльф рассказывал ему.

- Неправда, Эдвард! – он перешёл с шёпота на крик, полагая, что так будет доходчивее. – Я не лгу вам – мне было неизвестно ничего! О том, что у меня вообще есть брат, я узнал лишь сегодня! Посуди сам – стал бы я приходить сюда, если бы… - он прикрыл глаза и замолк, переводя дыхание.

Эльф продолжил говорить спокойно и размеренно, в глазах его плескалась смесь сочувствия, боли и чувства вины от того, что ему приходится вываливать на старого друга столько информации, приносящей принцу страдания: