По льду (СИ)

— Ну, например, в того, кто хоть иногда выключает рациональность и делает спонтанные поступки! — размахивая руками, лепетала Костенко. — И не смей снова говорить о сдержанности! Это слово теперь под запретом.

Николай изумился. Сдержанность всегда была его защитой, а теперь ему нужно было лишиться этой непробиваемой брони и разрешить себе проживать эмоции.

— Спонтанным ты называешь съесть кебаб поздним вечером?

— А что в этом такого? Не одни мы, между прочим, будет это есть. Вот! — Аня протянула руку вперед и указала на компанию молодых ребят, ожидающих свой заказ. — Тем более что поедать кебаб мы будем на свежем воздухе.

— А, то есть так еда не усваивается? — качнув головой, шуточным тоном поинтересовался Коля, продолжая наблюдать за ее реакцией.

— Нет! Или едим, или обморок! — вновь надув губы и состроив гримасу обиды, Аня отвернулась.

— Ох, дайте же мне сил! — тяжело вздохнув, молвил Николай. — Два кебаба и два горячих чая с лимоном, пожалуйста.

Компания молодых ребят, забравшая свой заказ, окинула Колю сочувствующим взглядом и скрылась в вечерней темноте. Мужчина-кавказец, кивнув головой, натянул на руки резиновые перчатки и принялся готовить кебаб. Хоть отросшая черная борода и закрывала его едва заметные губы, улыбка кавказца не скрылась из внимания Литвинова. Карие глаза мужчины украдкой поглядывали на Аню, которая шагала вдоль ларька, заведя руки за спину. Коля опустил взор в серый асфальт и засунул руки в карманы. Ему не хотелось излишнего внимания.

— Кебаб для вас и вашей девушки, — произнес кавказец, протянув пакет с кебабом, а затем и два чая, помещенных в картонную переноску.

— Но… — хотел возразить Коля.

— Благодарим вас, — вклинилась Аня и переняла часть заказа из рук кавказца.

— Хорошего вечера! — бросил вдогонку кавказец.

От центрального входа в парк Победы набережная Комсомольского озера подсвечивалась яркими огнями фонарей. Слева располагались катамаранная станция и прокат спортивного инвентаря. Летом вдобавок к этому между островками курсировал двухпалубный корабль. Где-то вдалеке светодинамический фонтан разбрызгивал струи воды, символизирующие наполненные ветром паруса. На восточном берегу располагался пляж, испещренный аллеями и дорожками. На южном, куда добраться можно было только на катамаране, — возвышались красивые леса и располагалась аллея Победы. С одной стороны фигурировал «Дом Чижа», а с другой — привлекало внимание Троицкое предместье с красными черепичными крышами, узкими улочками и брусчаткой.

Присев на лавочку возле набережной, подсвечиваемой холодным светом, Николай обхватил двумя руками стакан горячего чая с лимоном и спросил:

— Теперь ты не упадешь в обморок?

Аня, вытерев рот салфеткой, отрицательно мотнула головой.

— Пока в мой организм поступает вкусная еда, обмороку не бывать.

Коля усмехнулся, отчего Аня толкнула его локтем в бок. Осознав, что шутить на тему еды с ней не стоит, он отпил немного чая и устремил взор вдаль. Есть поздним вечером жирную пищу никогда не входило в его планы. Он и кебаб-то никогда не ел до этого вечера. Но почему-то, находясь рядом с Аней, Коля забывал о правилах, словно их никогда и не существовало. Отец всегда держал Николая в ежовых рукавицах, заставляя его следовать режиму и подчиняться. Поэтому Коля никогда и не ведал, каково это сидеть под ночным небом, есть неправильную еду и болтать без умолку о разных вещах. Теперь он знал, что это неплохо.

— Знаешь, здесь очень красиво, — дожевав кебаб и скомкав фольгу, сказала Аня. — Жаль, что я не взяла с собой фотоаппарат. Так бы сделала пару снимков для портфолио.

— Хочешь осуществить мечту быть фотографом? — отставив пустой стакан в сторону, поинтересовался Николай.

— А кто не хочет. Мечтать — это прекрасно. Еще прекраснее идти к этой мечте, не опуская руки, если однажды пришлось пасть на колени. Сдаться в начале пути — глупо.

— А ты настойчивая, — уголки его губ слегка шелохнулись.

Повернув корпус в сторону Николая, Аня изогнула бровь и с удивлением взглянула на него, будто бы собиралась бросить в него претензию.

— А по-твоему я не могу быть такой?

— Не пытайся прожечь меня взглядом, — не прерывая зрительного контакта, вымолвил Коля. — Безусловно, можешь. Просто Федя сказал, что ты с виду кажешься стойкой, но на самом деле хрупкая, как фарфоровая кукла.

Аня опустила взор на колени и обхватила их руками, сделав пару круговых движений по бедру, словно пыталась унять волнение.

— Иногда мне кажется, что тебе стоит поменьше общаться с моим лучшим другом.

— Это отчего же?

— Иногда он слишком много болтает, а иногда проявляет чрезмерную заботу, — ответила Аня.

— Полагаю, у него есть на это основания, — сказал Николай и, заметив неловкость Ани, перевел тему. — Знаешь, если тебе так важно сделать новые фотографии, то мы как-нибудь можем приехать сюда еще. Может, даже завтра, если дело срочное.

Костенко развернула корпус в прямое положение и прислонилась спиной к скамье. Голова наклонилась набок, ее правая рука скользнула по лицу от щеки к брови, а уста расплылись в милой улыбке. Веки на миг прикрылись.