По лезвию ножа

Долго оглядываться мне не дали. В дверях появился Мэлвин. Внимательно оглядев меня, он отошел в сторону:

– Прошу.

Я зашла в спальню, чувствуя, как оживают в памяти события той ночи. Дыхание моментально перехватило, внизу живота зародилась мягкая теплая волна. Ну и как я буду работать в таких условиях?

– Вы уверены, что мы будем работать тут? Довольно странный фон, как мне кажется.

Он усмехнулся. Глаза откровенно изучали меня:

– Нет, конечно. Кстати, во сколько это мне обойдется?

Я, чувствуя, как краска предательски заливает мое лицо, вернулась к этюднику и буркнула:

– С вас я денег не возьму. Подарка было вполне достаточно.

Я ожидала, что он начнет возражать, и уже приготовилась отстаивать свое мнение. Но он на удивление легко согласился.

– Не могу сказать, что я одобряю твою манеру вести бизнес… Но ты имеешь на это право.

Мы перебрались в кабинет, и я наконец смогла приступить к работе. Он уселся в кресло, а я закрепила на планшете чистый лист бумаги, достала уголь и стала делать наброски.

И все это время я ловила на себе его внимательный, изучающий взгляд.

Спустя полтора часа и пару десятков набросков я поняла, что здорово переоценила свои силы. Мне не хотелось прорисовывать складки расстегнутой рубашки. Мне хотелось отбросить карандаш и сорвать ее, пройтись кончиками пальцев по покрытой татуировками коже.

Глубоко вздохнув, я положила уголь и сказала:

– На сегодня достаточно, пожалуй.

Он молчал, и это меня вполне устраивало. Хватит с меня этой глупой изощренной пытки, которую я устраиваю себе сама.

Не знаю, зачем ему нужны эти встречи. Но точно знаю – мне они не нужны. Он и без того проник мне под кожу, впитался в мою кровь. Вся моя жизнь теперь словно занята только им.

А я даже не знаю, нравлюсь ли ему! Какую бы игру он ни вел – я в ней точно проиграю.

Быстро собрав этюдник, я буркнула:

– Я закончу позже.

Он поднялся с кресла – проводить меня. Я направилась к выходу. Но у самой двери задержалась и развернулась к нему. Мы едва не столкнулись. И я снова чуть не задохнулась от сильного, терзающего чувства, вызванного этой нечаянной близостью.

– Зачем вам это? – Я сама удивилась тому, как ровно и спокойно может звучать мой голос, когда в душе все буквально бушует.

– Что именно?

– Знать. Каким я вас вижу?

Он промолчал. Смотрел на меня долгим взглядом разом потемневших глаз. И я никак не могла разорвать этот зрительный контакт.

И тогда я сделала то, чего никак от себя не ожидала.

Маленький шаг вперед – чтобы стать еще ближе. Приподнялась на цыпочках и коснулась губами его губ.

Короткое прикосновение – а сердце ухнуло вниз как на американских горках.

И до ужаса испугавшись сделанного, я развернулась к двери, готовая сейчас же убежать, исчезнуть. Никогда больше с ним не встречаться. И главное – никогда не смотреть ему в глаза.

А в следующее мгновение почувствовала, что мое запястье сжимает крепкая мужская рука.

Глава 8

Мэлвин оказался рядом – настолько, насколько это вообще было возможно.

Я не успела ничего сказать и даже подумать – а он уже подхватил меня на руки. Я была уверена – сейчас он отнесет меня в спальню. Но ему, видимо, показалось, что это слишком далеко. Так что через мгновение я уже сидела на столе, с которого посыпались на пол какие-то бумаги. Пара резких движений – и вот уже на мне нет платья, а бюстгальтер упал на пол – туда же, к документам.

Перехватив мои запястья, Мэлвин завёл их мне за спину.

Я поневоле выгнулась, и моя обнажённая грудь коснулась его рубашки.

От этой сладостной беспомощности замирало дыхание и кружилась голова. Никакой боли – только невообразимое, безумное наслаждение происходящим.

Я никогда прежде не ощущала себя настолько живой. Не чувствовала, чтобы меня желали настолько сильно.

Возбуждение отдавалось пульсацией между ног, напряжённые соски томительно ныли. Невольно застонав, я потянулась навстречу его губам. А он словно этого и ждал – смял мои губы поцелуем.

Первым.

Настоящим.

Глубоким и жарким.

Поцелуй, который буквально взорвал мой мир. Всё, что было вокруг, разлетелось на осколки. Воздух мгновенно вспыхнул, а свет померк в моих глазах.

Среди дурманящей мглы, в которой витали остатки образов и мыслей, внезапно пришло осознание того, что я уже не сидела на столешнице.

Я уже лежала грудью на столе, а Мэлвин неторопливо – до чего же невыносимо, до чего медленно! – тянул мои трусики вниз. Его обжигающее дыхание спускалось по ягодицам и по бёдрам. Я была не в состоянии терпеть так долго. От возбуждения я ёрзала и скулила, не в силах сдерживаться.

– Тише, тише…

Сильные пальцы скользнули между моих ног. Неистовый танец: довести меня почти до края, до предела – и отступить, чтобы потом начать с начла.

Он буквально пытал меня этой невозможной, изысканной пыткой. Это было сладостно, но нестерпимо. Казалось, я не смогу выдержать больше ни мгновения.

И едва я это поняла, как Мэлвин, словно сжалившись, вошёл в меня одним мощным рывком. Резко, внезапно, сразу на полную глубину. Не давая мне опомниться, он начал двигаться – сперва размеренно, но потом всё ускоряясь и ускоряясь.