По линии взлёта

– Да, – закусываю щёку, – пока была жива мама, всё было более-менее нормально. Я выпустилась, хотела двигаться дальше, но болезнь мамы стала прогрессировать, и она умерла. – Я замолчала, проглатывая образовавшийся ком в горле. Гай двинулся ко мне, но я остановила его рукой, затем продолжила: – В доме отчима меня не любили. Ещё бы, – хмыкаю, – во мне нет их крови. Да и отчим всю жизнь соперничал с моим отцом. А тут я. После смерти мамы сестра отчима решила, что мне больше нет места в их доме. Она выгнала меня на улицу, в никуда. Отчим не возражал. Думаю, он радовался тому, что я, наконец, исчезну с его глаз. – Дрожь сковала всё тело. Оказывается, рассказывать об этом ещё больнее, чем просто вспоминать. – Я оказалась без денег, без жилья, без родных.

– А как же дедушка?

Гай выбрасывает бычок в окно. Проводит пальцев по своим губам.

– На самом деле он мне не дедушка. Он просто человек, который позаботился обо мне, когда я отчаялась. – Кусаю губу до крови, чтобы избавиться от жжения под рёбрами. – Когда меня выгнали, оставался только один шанс. – Делаю глубокий вдох. – Я хотела попасть на проект, чтобы выкарабкаться из болота, в котором увязла по уши.

Отворачиваюсь от Гая, увидев осознание и раскаяние в его глазах. Собираюсь вернуться на кухню, но он меня останавливает. Гай быстро оказывается позади меня, обвивает меня своими руками, словно стальными обручами, прижимая мою спину к своей груди.

– И я лишил тебя этого шанса? – шепчет он, но ответ не требуется. Мы оба знаем это. – Прости. Я… Я поступил как мудак.

Хмыкаю, затем фыркаю.

– Не могу не согласиться. – Улыбаюсь, поворачивая голову, чтобы посмотреть на него. – Почему ты это сделал? Тебе не понравилось выступление?

– Очень понравилось, – вздыхает Гай, целуя мою шею. – Твой райский голос с тех пор не даёт мне покоя. – Рада это слышать. – Я принял тебя за богатую куклу, которая и так сможет добиться славы, не забирая шанс у обычных ребят. – Это я могла понять. – Меня сбило с толку твоё платье. Оно дорогое.

– Да, это мамин подарок.

Гай заскрежетал зубами, сильнее стиснув меня.

– Прости.

– Уже. – Произношу и понимаю, что это правда. Я давно уже не злюсь на него. – Думаю, что так было нужно.

– Судьба?

– Типо того, – стискиваю его руки, окружающие меня. – Если бы я прошла сразу, то у меня не появился бы дедушка. И я вообще не уверена, что смогла бы выиграть тогда. Я больше напоминала размазню. Мама только-только умерла, я не успела примириться со своим горем. Да еще и постоянное переживание за брата. Я не смогла бы собраться и бороться, скорее была на грани отчаяния. Опустила бы руки при первой же критике.

Гай поворачивает меня лицом к себе.

– Я думаю, ты бы справилась в любом случае.

Пожимаю плечами. Гай наклоняется, чтобы коснуться губами моего лба, затем носа, останавливаясь на губах. Дарит мне нежнейший поцелуй.

– Но я всё равно не понимаю, почему Захар сбежал. – Оторвавшись от меня, Гай возвращает нас к начальной точке разговора.

Делаю глубокий вдох и резкий выдох. Отвожу глаза, пожёвывая губу.

– Сестра отчима решила вдруг переехать к нему.

– Та, что выгнала тебя?

– Да, она. Захар терпеть её не может после того, как она со мной поступила.

– Ещё бы! – Гай злится. И гнев его направлен не на меня. – Хороша семейка! Алкаш, не способный воспитать собственного сына, и бессердечная сука, которая может выгнать беззащитную девушку на улицу!

– Их трое, – поправляю я. – Ты ещё не слышал о другом брате. – Даже просто упоминание об этом человеке вызывает ощущение, что по мне ползёт стая мерзких букашек.

– Он тебе что-то сделал? – Гай застывает. Видимо, он читает эмоции на моём лице так же просто, как тексты своих песен.

– Нет. – Никогда никому не расскажу о предложении, которое эта свинья соизволила мне сделать. Брр! Стать его любовницей? Ни в жизни. Лучше сдохнуть на помойке. – Он просто неприятный тип. – Это я ещё преуменьшила в десять раз.

Ладонь Гай оказывается на моей макушке. Он прижимает мою голову к своему плечу – обезоруживающая ласка. Я тут же уткнулась носом в его футболку, пропитанную дымом и свежим ароматом стирального порошка.

– Тебе пора уходить, – голос звучит глухо. Гай пропускает мои волосы сквозь пальцы.

– Знаю, – вздыхает он. – Но не могу себя заставить.

– Придётся постараться. – Отклоняю голову назад, упираюсь глазами в его подбородок. – Свободных кроватей больше нет. Мне самой придётся спать на диване. Захар спит в позе звезды, да и пинается во сне.

– Мы можем поехать ко мне. У меня большая кровать. – Парень обнажает зубы в улыбке. – И я не пинаюсь.

Приоткрываю рот, вскидывая брови. Раньше Гай не предлагал мне посетить его жилище.

– Я не могу оставить Захара одного.

– Знаю. – Гай вновь становится серьезным. – Он теперь будет жить здесь с тобой?