По линии взлёта

Вили садится напротив, смотрит на меня. Её тело расслаблено, а вот в глазах напряжение. Поджимаю губы, принимая её игру в гляделки. В голове и на голове полный хаос. Её волосы спутались, некоторые пряди слиплись от влажности. Запускаю пятерню в свои волосы, не приглаживая, а еще больше растопыривая. Вили усмехается, и что-то внутри меня плавится.

Машина останавливается. Вили спешит открыть дверь, выходит наружу. Я следую за ней, чувствуя себя маньяком. Я помешан на ней, пора бы уже это признать.

Вили останавливается так резко, что я врезаюсь в неё. Она пошатнулась, я обхватил её рукой, чтобы удержать. Проследил её взгляд.

На лавочке у подъезда, освещённой тусклым фонарём, разлёгся парнишка в широких подранных джинсах.

Почему он так заинтересовал Вили?

Его лицо хорошо видно, благодаря светящемуся экрану телефона, в который он тщательно вглядывается. Заметив нас, мальчишка убирает телефон в карман.

- Захар? - Брат? – Что ты тут делаешь так поздно? Давно ты здесь? Как ты…

- Вили, - парнишка наиграно цокает и закатывает глаза, - меньше вопросов. Я провёл у твоего дома целых три часа. Не хочешь для начала пустить меня домой?

- Вот именно! – Девушка поспешила к брату, остановилась около лавочки. – Ты должен быть дома! Почему ты сидишь здесь и ждёшь меня?

Захар садится. Его плечи поднимаются и опускаются в такт с шумным вздохом.

- Я ушёл.

- Что? – Не вижу её лица, но могу с уверенностью сказать, она в шоке. – Как это ты ушёл?

Он сбежал из детского дома? Не нужно быть экстрасенсом, чтобы предугадать, что ничем хорошим это не кончится.

- Вили, она переехала! – Парнишка вскочил, уперев руки в боки. Я нахмурился, ничего не понимая. Речь, видимо, не о детском доме. – Она просто взяла и притащила туда свои тряпки, сказав, что теперь мы будем жить вместе, как большая и счастливая семья! Сука! – рычит Захар, Вили судорожно вдыхает, но не ругает мальчишку за сквернословие. – Семья! Как она вообще может говорить о семье! Я лучше сдохну, чем буду с ней жить! Можешь сколько угодно меня ругать, - воинственно вздёргивает подбородок, - но я туда больше не вернусь!

- О, Захар, - Вили всхлипывает, я дёргаюсь к ней, но останавливаюсь, видя, как она поспешно обняла своего братишку. Вили зарыдала, а я ничем не мог ей помочь. От этого вдруг стало больно в груди.

- Вили, - произнёс мальчишка, ростом чуть ниже её, - не плачь… - У него у самого задрожал голос, предвещая слёзы. Он ещё ребёнок, пусть и смелый. – Не переживай, я всё продумал.

32

POV Вили

- Какой еще план? – Отстраняю братишку, предварительно чмокнув в лоб. – Хотя, догоди, давай обсудим его внутри.

- Окей, - соглашается Захар, хватает свою дорожную сумку, перекидывает её через плечо, затем тянется к круглому, словно шар, рюкзаку (видимо, набил до отказа).

Поворачиваюсь к Гаю. Он, прищурившись, наблюдает за нами. Прикрываю глаза, сдерживая желание застонать от разочарования. Уже второй раз парень становится свидетелем того, чего не нужно.

- Тебе придётся…

- Я не уйду, - обрывает он, не дослушав.  Затем подходит к Захару, забирает у него рюкзак, который тот никак не может водрузить на плечо. Гай ловит мой удивлённый взгляд и немой вопрос, пожимает плечами: – Вдруг я чем-нибудь смогу помочь.

Чем же?

Я собираюсь задать этот вопрос, когда Захар, наконец, замечает присутствие постороннего парня. Он вылупился на Гая, иначе и не скажешь. Затем, заморгав, выдавил:

- Гай Биго?

- Угадал. - Гай утвердительно дёргает подбородком.

- Охренеть! – Глаза братишки становятся ещё больше. Но он быстро адаптируется, заморгав. – Но что ты делаешь здесь?

Очень разумно и по-взрослому. Я засасываю нижнюю губу, чтобы не улыбнуться.

- Он просто меня подвёз после концерта, - спешу ответить. – Поздно ведь уже.

- Если он просто подвёз, - как бы вслух размышляет мой взрослый братик, - то почему всё ещё здесь? Разве только он собрался проводить тебя до квартиры?

- Захар, - предупреждаю его.

- Нет, уж, - парнишка отмахивается от меня, - я хочу понять. – Он встаёт прямо перед Гаем. Выглядит смешно, но я сдерживаюсь из последних сил. Мой братик храбро смотрит снизу вверх на взрослого парня, выше его на целую голову. Захар надувает верхнюю губу, поджимая нижнюю. – Вы встречаетесь?

Прижимаю ладонь ко рту, чуть поворачиваюсь, чтобы видеть лицо Гая. Он спокоен. Ни один мускул не дрогнул на его лице.

- А что если так? – отвечает Гай, а я удивленно хлопаю ресницами. Почему он не отрицает?

- Тогда, - Захар делает ещё шаг, грозно взирая на звёздного парня, - только попробуй её обидеть! Пожалеешь! Её есть кому защитить! – Сказать, что я поражена – это не сказать ничего. Приятно, когда за тебя заступаются. Мой братик – маленький защитник. В груди защекотала гордость. Но затем глаза защипали слёзы. Я быстренько смахнула их рукой. -  Моя сестра не игрушка! Один придурок у неё уже…

- Захар, - окликаю я брата, пока он не успел сболтнуть лишнего.

- Что? – бурчит братик, но затем вновь обращается к Гаю: - Обидишь её, будешь иметь дело со мной!