По любви

И вдруг посреди степи вырос фруктовый сад. Яблони. Груши. Рядки чёрного и зелёного винограда. Персиковые деревья. Мандариновые. Разглядели посреди сада небольшой домик. Мишка уже лежал у завалинки и мирно помахивал хвостом. Неподалёку от дома убегал в поле, петляя на извивах, ручей со студёной прозрачной водой. По краям ручья тут и там били родники с ключевой водой. Обрамляя течение ручья своими цветущими стеблями, красовался по краю русла иван-чай.

Напились воды из родника. Подошли к дому.

– Интересно, чей это дом? – спросила Василиса, разглядывая расписные резные деревянные оконца.

Алексей посмотрел на дом. Потом на Василису. Опустил голову.

– Теперь начинаю кое-что понимать…

– Ты знаешь, чей это дом?

– Знаю.

– Чей?

Алексей чуть помедлил с ответом. Подошёл к нему. Потрогал резные деревянные изразцы ставней. Погладил округлые брёвна избы.

– Мой дом. В этом доме я родился. И жил с бабушкой и дедом. Он тоже много раз мне снился.

– А почему снился?

– Его разобрали по брёвнышку девятнадцать лет назад. И на его месте построили новый. А он, видишь, стоит здесь как новенький.

– Прям музей какой-то…

– Ага. Кто, интересно, это всё придумал…

Алексей сел на скамейку у дома. Василиса нарвала винограда. Окунула гроздья в ручей. Принесла ему.

– На. Поешь.

Они ели виноград и улыбались. Он был спелый, сладкий, с одной маленькой зелёной косточкой в каждой ягоде.

– Василиса.

– Ау?

– Давай договоримся.

– О чём?

– Ничему здесь не удивляться.

– Хорошо.

– Тебе хорошо?

– Мне? Хорошо.

Алексей вздохнул и опустил голову.

– Мне тоже.

Василиса встала со скамейки. Собирала букет из цветов, растущих вокруг дома. Цветов было много. Разных. Алексей даже не знал их названий. Но раз решил ничему не удивляться, значит, надо спокойно относиться ко всему здесь происходящему.

Вечером сидели за столиком в саду и пили чай из заваренных листочков иван-чая, разливая его из любимого бабушкиного фарфорового чайника в высокие чашки. У Алексея на чашке была нарисована сирень. У Василисы клубника.

– Василиса, а тебе сколько лет?

– Девятнадцать.

– Как думаешь, мы с тобой случайно встретились? Тебе я попался случайно?

Она покачала головой.

– Конечно, не случайно.

– Самое интересное, что нам со всем этим дальше делать? Ты как думаешь?

Она поставила свою чашку на стол. Посмотрела ему в глаза. Честно. Прямо.

– А чего тут думать? Будем жить вместе.

– Даже не понимая, где мы?

– Ну, мы же с тобой не сошли с ума. Живы. Здоровы.

Алексей немного удивился её решительности. Смутился.

– И ты готова жить на неизвестной планете с первым встречным, которого ты увидела несколько часов назад?

– Да.

– Ты что, дура?

– А ты против? Не нравлюсь, что ли?

– При чём тут это… Я не об этом.

– Лёша, давай тогда так. Мне девятнадцать лет. Может, где-то, в чём-то я и дура, согласна. Но нас с тобой занесло чёрт-те куда. Ты здесь единственный, на кого я могу рассчитывать. Не урод. Не наркоман. Не бандит.

– Откуда ты знаешь?

– Вижу. Если ты хочешь узнать меня поближе – узнаешь. У нас ещё будет время. Больше мне сказать нечего.

Она перегнулась к нему через стол, обняла его за шею и поцеловала в губы.

– Не противно?

– Да нет… – Он улыбался как дурачок.

Всё как-то было просто и понятно.

Какое-то время сидели молча. Приходили в себя. Мишка, приведя хозяев к дому, тихо дремал на крыльце.

В тени благоухающего сада, за уютным столиком им обоим было хорошо. И он уже знал многие из этих деревьев.

– Вот эту яблоньку видишь? Это анисовое. Я сам когда-то сажал. На ней самые душистые яблоки были. А потом её в один год на части разорвало. Вот сколько было яблок на ней, и подпорки не спасли. Погибла потом. А я её помню. И видишь, здесь растёт.

– Ага. Всё это – настоящее чудо.

Алексей оглянулся на это хрупкое юное создание и задал ей один очень важный вопрос:

– У тебя был кто-нибудь?

Она покачала головой.

Он и не сомневался в ответе. И решил ей кое в чём признаться.

– Я тебе расскажу одну историю. Только ты не смейся. Она тебе может показаться неправдоподобной. Пусть. Но, может быть, ты кое-что поймёшь. Я сам ещё не знаю, может, я ошибаюсь. Так вот. С самого детства я много читал. И сказки. И стихи. И классику. И фантастику. Даже сам пробовал писать. Но, кроме журналистских статей, ничего особенного не выходило. И вот однажды, кажется, после прочтения «Войны и мира», я вдруг понял, почему Лев Толстой завещал похоронить себя без всяких почестей. Почему Пьера так поразил момент смерти князя Андрея. Но не это главное… Ты прости, я волнуюсь. Но попробую объяснить. В общем, смерти нет. Есть переход из одного мира в другой. В свой мир. Для бога ведь нет ничего невозможного… И я вдруг однажды подумал, что у бога есть столько всего, что для каждого человека в огромной Матери-Вселенной есть своя планета. Да. Да. Я много об этом думал. Помнишь Маленького принца? Но нет, здесь немножко другое. Здесь, где мы сейчас находимся с тобой, наша планета. Мы с тобой, наверное, хотя я и могу ошибаться, одна судьба. И мы с тобой можем делать здесь всё, что захотим. Как древние Адам и Ева.