По милости короля. Роман о Генрихе VIII

Как-то в октябре король размашистой походкой вошел в спальню Гарри:

– Мальчик мой, у меня для вас хорошие новости. Я вступил в секретные переговоры с королевой Хуаной и королем Филиппом о браке между вами и их дочерью Элеонорой.

На миг Гарри онемел. Хотя его заставили отказаться от данных во время помолвки обещаний, он все еще надеялся заявить права на свою невесту.

– Но королева Хуана – сестра Екатерины. Неужели она согласится на такую подмену? – возразил он.

– Сомневаюсь, что ее слово хоть что-нибудь значит в этом деле. Кастилией правит ее муж, Филипп Бургундский, и его желание – закон для нее. Филиппа возмущает вмешательство Фердинанда в дела Кастилии, и он видит в этом браке средство отомстить тестю. К тому же я полагаю, он предложит большое приданое.

У Гарри упало сердце.

– Но инфанта Элеонора наверняка еще очень мала.

– Ей шесть лет, к двенадцати годам она созреет для брака, а время летит быстро. Не забывайте, юную супругу легче подчинить своей воле, чем ту, которая старше годами. Вам всего четырнадцать, а Екатерине уже почти двадцать, и получить власть над ней в качестве супруга будет непросто. У нее сильный характер.

Отец все видел в неверном свете. Екатерина неизменно проявляла только покорность и уважение.

– Брак с Элеонорой гораздо выгоднее, чем с Екатериной, – продолжил король. – Ее мать – королева Кастилии и наследница Арагона, а отец получит все земли Габсбургов и однажды может стать императором Священной Римской империи.

Но Элеонора не Екатерина. И Гарри совсем не пришлась по вкусу идея отсрочить женитьбу на шесть лет.

Однако отец был неумолим:

– Мальчик мой, лучше вам привыкнуть к этой мысли. Я намерен добиваться для вас этого брака.

1506 год

Начался новый год. Гарри с тревогой наблюдал, как его отец пытается нагреть руки на почти фатальной катастрофе. Узнав, что корабль, на котором Хуана и Филипп плыли из Бургундии в Испанию, потерпел крушение у берегов Англии, король Генрих с почти неподобающей монарху поспешностью кинулся выручать их и пригласил погостить в Виндзоре. По словам отца, Филипп тоже стремился к встрече с ним, так как решил заключить помолвку своей дочери с принцем Уэльским и вбить клин между Генрихом Английским и Фердинандом Арагонским. Стихия сыграла на руку обоим монархам.

Вопреки всему Гарри был очарован Филиппом Красивым, который воплощал в себе все добродетели и величие, какими должен обладать правитель. А вот Хуана, которая держалась отстраненно и совсем не участвовала в торжествах, ему совсем не понравилась: казалось, она занята исключительно своим мужем, заискивает перед ним, а тот явно стеснялся столь открытого выражения ревнивой привязанности к нему супруги. Дамам не к лицу выставлять свои чувства на всеобщее обозрение, подумал Гарри.

Екатерину спешно вызвали в Виндзорский замок для краткой встречи с сестрой. Отец не хотел, чтобы кастильские монархи заметили, что он оказывает их кровной родственнице меньшее почтение, чем она того заслуживает, а потому из кожи вон лез, лишь бы отвести Екатерине заметную роль в празднествах. Гарри затрепетал от благоговения, когда она заняла почетное место подле него под балдахином с королевскими гербами, но отец восседал на троне рядом с ними, а потому у принца не было никакой возможности выразить, что творится у него на душе, и он поневоле ограничился простыми словами вежливости, но постарался передать ей свои чувства взглядом и подумал, что она их поняла, судя по ее глазам.

Отец попросил Екатерину надеть испанское платье и развлечь Филиппа, исполнив вместе с ее дамами танец. Однако Филиппа это не слишком обрадовало, и когда Екатерина предложила ему встать в пару с ней, он вежливо отказался и возобновил прерванный разговор с королем Генрихом. На освобожденное для танцев место вышла десятилетняя принцесса Мария и сделала весьма изящный реверанс, и тут Гарри понял: судя по всему, Филиппу неприятно, что Екатерине отведено такое заметное место при дворе, особенно если не упускать из виду его намерение подставить на место Екатерины свою дочь. Вероятно, отец именно на это и рассчитывал, желая сделать Филиппа более сговорчивым и улучшить для себя условия сделки. О, у него хватило бы коварства замыслить такое! Гарри заметил, что Екатерине дали провести наедине с Хуаной не больше получаса. Разумеется, король Генрих не хотел, чтобы она поведала о своих горестях сестре и весть об этом донеслась до их отца.

Филипп уделил много внимания Гарри, которого постарался обаять, пустив в ход свои знаменитые чары. И принц поддался. Филипп был сыном могущественного Максимилиана, императора Священной Римской империи; когда-нибудь он станет хозяином всей Испании и Империи. Стоило подружиться с таким великим правителем и заручиться его доверием – пригодится в будущем. Когда в апреле Филипп и Хуана покидали Англию, Гарри прощался с ними не без сожаления, хотя испытывал облегчение, ведь по поводу его брака ничего не было решено.