По моим правилам

Народ удивлялся, и одна Катя сказала, что давно ждала этого. Да… Я тоже ждала. Теперь с наслаждением смотрела в зеркало, отмечая, как горят глаза.

Ирма тоже вставила свои пять копеек. Сказала, что имя вернуть не клоунское – и вообще полный фарш будет. С девочками мы стали не то чтобы ближе. Нет, не подруги в классическом понимании, но когда вас связывает тайна…

Тогда немного иное отношение ко всему происходящему. Я бы даже сказала, что вы переглядываетесь, улыбаетесь и хмуритесь друг другу как-то иначе. Сложно объяснить.

Ну и ощущалась незримая поддержка. Такая совсем маленькая, короткая, но столь важная. Не знаю, как девочкам, а мне особенно. Зашла домой.

Уже был вечер. Один из многих, ничем не отличающихся. Сегодняшний день оказался очень сложным. У Кати с тренером творилось что-то невообразимое. Искры летели во все стороны, и я гадала, как долго они протянут.

Их история о тяге к запретному, эмоциях на грани, и я, наблюдая это, сама скатывалась мыслями к своему кресту. К Самсонову. Так хотелось, чтобы и Катя, и тренер были счастливы. Так хотелось, чтобы на их лицах светились улыбки, а пока что я видела лишь хмурые мины и искусанные до крови губы.

Самсонов. Каждый раз, где бы я ни была и что бы ни делала, все мысли о…

– Ты купила хлеба, я тебя просила?!

Злой и скорее обиженный голос матери выдернул меня из мыслей о запретной страсти. Прикусила губу от досады, потому что напрочь забыла о ее сообщении.

– Извини, забыла. Я сейчас схожу…

– Забыла? О чем ты вообще помнишь?! На тебя совершенно положиться нельзя. Дылда взрослая, помощи никакой, живешь себе припеваючи, ни о чем не думая, да ты…

Прошмыгнула мимо в свою комнату. В мыслях. На деле же попятилась, схватила куртку и выскользнула в коридор с телефоном в руках. Хватит с меня на сегодня. Отец с работы придёт через час, тогда и зайду.

Авось не отпустит, потому что это просто жесть какая-то. Спустилась вниз. У нас в доме имелась вполне себе приличная чебуречная. Захотелось этой гадости жутко. Вот что стресс с людьми делает.

Правда, утром чувствовала себя как-то странно. Но ведь днём все прошло! Пойду-ка я разрешу себе согрешить и нарушить режим спортивный.

Что и произошло. Давно я с таким наслаждением не вгрызалась в фастфуд. Кайф же, и думать ни о чем не надо, даже если мысли о Мише и маме голову в принципе не покидают…

Зашла домой одновременно с отцом. Тот стойко держал нейтралитет, но даже его ситуация поддостала. Я тут же проскользнула в комнату, получив в спину несколько зарядок желчи.

Легла на кровать и уставилась в потолок. Надо бы подготовиться по учебе. Там подучить, здесь вызубрить, но глаза слипались. Неплохо было бы ещё зубы почистить, да и вообще ещё даже девяти нет!

Но пока я думала об этом, отключилась. В черноте провалялась ровно до того момента, пока в ноздри не ударил отвратительный запах. Запах чеснока. Я резко поднялась.

Светало, а я лежу в постели во вчерашней одежде, да ещё и… Желудок скрутило. Судя по всему, вчерашние чебуреки выходили мне боком. Стало так жутко, что я поняла: меня сейчас стошнит.

На всех парах, не разбирая дороги, понеслась в ванную. Открыть дверь было роковой ошибкой. Потому что запах, судя по всему, гренок с чесноком ударил в ноздри.

Меня вывернуло в мусорное ведро, не доходя до ванной. Склонилась над ним, абсолютно не контролируя позывы. Правда, рвать было особо нечем…

– Боже мой! Отец, скорее сюда, просыпайся. Гоше плохо!

Мать материализовалась рядом, воняя этим жутким чесноком. Меня вывернуло ещё раз. Вот это чебуреки. Мне тут же принесли воды, а дверь на кухню закрыли.

– На, доченька, пей. Я сейчас разведу гель и тебе дам. В чебуречную, небось, ходила вчера? Дура ты, Маргоша, дура! Ну кто же там ест! Я на них санэпидемстанцию натравлю.

Вся синяя, измученная, я смотрела вслед маме и думала, что, пожалуй, это самая удачная болезнь за все время.

Глава 24. Гоша

Где-то через недельку я поняла, что вроде бы жизнь налаживается. Отравление мое прошло очень быстро. Я даже удивилась, но не жаловалась. Последствия только немного напрягали.

Постоянная тошнота и не очень хорошее самочувствие преследовали, словно внутри осталась какая-то гадость. Я даже к врачу записалась. Как раз вечером приём должен быть. После тренировки.

Не могу же я пропускать их. Девчонок подводить, мать злить. Мы только-только вышли из войны. Мне показалось, что она воспользовалась моментом для примирения без потерь для репутации.

Вроде как ни она, ни я на попятную не шли и не извинялись. Весьма интересное сочетание и совпадение, и она этим не раз пользовалась. Но меня все устраивало, ибо мне была нужна передышка.

Катя вон решила, что настал ее черёд играть в спасателей. Все к врачу меня отправляла и волновалась из-за отравления чебуреками. Ее понять можно, сама не далее как пару месяцев назад свалилась с переутомлением с осложнениями.

– Маргош, ты, что ли, мои прокладки взяла?