По моим правилам

Оделась и развернулась. Сегодня очередная вечеринка, и я не собиралась пропускать ее. А эта девочка пусть поищет приключений в другом месте.

Глава 6. Гоша

Вообще, меня назвали Маргаритой. Папа шутил, что это в честь коктейля на первом свидании с мамой. Но, когда я была маленькой, по телеку шёл сериал про Маргошу, и как-то оно ко мне приклеилось.

А в старших классах Гошу уже знали все, кто бананы в ушах не держал. И вот теперь я в простых джинсах и модной футболке бренда среднего колена подходила к уже знакомой двери.

Ее открыл бессменный вышибала. Какой-то парень с Мишиного потока. Вечно хмурый и будто пьяный, хотя, как я заметила за это время, он ни капли в рот не брал.

– Заходи.

Вот бывают такие люди же. Словно серые адьютанты, стоящие на страже своего короля. А Миша таковым и являлся по сути. Некоронованным царем всея спортунивера.

И таких вот безмолвных адъютантов у него было двое. На самом деле… Потому с того самого вечера парень не выходил у меня из головы, превратившись в манию. И чем больше я его узнавала…

Чем дальше проникала в историю его жизни, тем больше понимала, что этому человеку нужна помощь. Самонадеянно считать, что спасти его могу только я, но…

Я считала. Считала и незаметно прокрадывалась к нему под кожу. А он продолжал не замечать меня. Словно невысокая блондинка была мебелью. Но я и не против.

Потому что я не представляла, чем могу его вообще привлечь. Он предпочитал брюнеток. Много брюнеток. И часто. У него будто клин какой был на эту тему.

Прикусила губу от досады. Если бы кто узнал про мое… Увлечение, так сказать, то решили бы, что я чокнутая. Со мной и так никто уже сюда ходить не хотел. Причина этого в том, что я сюда не тусить рвалась.

Я, одна из самых веселых девушек универа,сидела тихонько и выползала только для того, чтобы иногда поиграть в настолки. Пьяные настолки во многом и сделали мне тут статус.

Типа что-то дежурного игрока восьмидесятого уровня. Но сегодня атмосфера была какая-то тяжелая. Я бы сказала, невыносимо душная. И все из-за него.

Он показался на баре, как всегда, внезапно. Странный он всё-таки. Даже если учитывать его бэкграунд. Но я смотрела из-под полуопущенных ресниц, впитывая каждую черточку.

Девушки находили его неотразимым. Двухметровый, отлично сложенный, с темными глазами, чёрными волосами и взглядом, который прожигал насквозь.

За эти годы я ни разу не ловила его. Ни разу не чувствовала на себе, потому что, если бы он посмотрел, я непременно бы поняла. Ему иногда даже говорить не приходилось, хватало взгляда.

И сейчас все вокруг притихли. Миша редко участвовал в развлечениях на своих же вечеринках. Просто собирал вокруг себя золотую молодёжь и мясо для них.

Нахмурилась, заметив девчонку, что ко мне сегодня подходила. Ее окучивал один из парней волейбольной команды. Капитан Илья Борисов. Весёлый и милый парень, но мне всегда казалось, что внутри у него что-то неладно.

Казалось. Шут с ним. Он бабник жуткий, и понятно, чем девочка расплатится за шанс быть здесь. Я же продолжала рассматривать Мишу. Кожей чувствовала, что что-то не так.

Я научилась изучать его незаметно, также незаметно делать выводы. Никто бы и не подумал, что у меня к нему интерес. Никто бы не догадался, что, когда встречаю Самсонова, ноги подкашиваются.

Это болезнь, и сейчас я впервые задумалась над тем, что ее пора лечить. Ну правда. Какие бы у меня ни были цели по его спасению, пора хотя бы личную жизнь завести…

Начать, или что там с ней делают. Ко мне подкатывали многие, даже на свидания ходила. Но каждый раз, когда речь заходила про объятья, перед глазами возникал член перед моим лицом и фантомные боли в голове.

Волосы я давно отрезала, перекрасила. Психолога нашла втайне от матери, спуская на него все карманные деньги. Вернулась туда, где все случилось.

Тогда целый час стояла в комнате, в которой,естественно, ничего не изменилось. А долбаный отросток того урода никуда не исчезал. Он все равно раз за разом появлялся перед глазами, когда меня пытались приобнять.

А потом я заметила, что слежу за Самсоновым слишком пристально. На его вечеринках раз за разом в тишине возвращаюсь к нему глазами и… И внутри что-то шевелилось.

Что-то тёмное, запретное. Переступить черту? Если он не обращает на меня никакого внимания, и я думаю, что не знает о моем существовании, это ещё не значит, что это так.

Ещё мать донимала. Она в какой-то момент заметила у меня отсутствие личной жизни. Вроде бы отношения у нас были замечательные, она знала все о моих тренировках, подружках, да даже о походах на самые крутые вечеринки.

Вопреки всему, против она не была, пока я соблюдала правила. Не появлялась пьяной и не приходила домой далеко за полночь. Но все время чего-то не хватало.

Я не могла ей признаться в самых сокровенных мыслях, поделиться трудностями. Знала, что она либо посмеётся, либо скажет, что это вообще не проблема. А зачем мне такая нервотрёпка?