По моим правилам

Ну на фига я влюбилась в этих двоих? Зачем им нужна еще одна влюбленная по уши идиотка? Таких у Королей вагон и маленькая тележка. А становиться одной из многих... Это не для меня. Что теперь делать? Влюбить их в себя? Пф... Не стану. Зачем? Они не воспринимают меня в серьез и считают своей "куколкой" (произнесенное мысленно слово больно кольнуло в сердце). Остается только разлюбить. Тем более, что после защиты диплома (они ж все-таки пятикурсники), Короли свалял из института и не будут мозолить мне глаза. Разлюбить... Легко сказать, тяжело сделать. Нет, я не буду бить себя пяткой в грудь (и так вся в синяках) и орать, что никогда не смогу полюбить кого-то другого. Говорить такое - детские глупости. Жизнь - штука длинная, и мало ли, что может случиться со мной через несколько лет. Но в одном я уверена точно: память о моих близняшках навсегда останется щемящей нежностью в моем глупом сердце. Они уже успели прокрасться и отвоевать в нем место. Значит, все, что мне остается, - это достойно доиграть эту партию и закончить и игру, и наши отношения.

В половине девятого я уже стояла у родного подъезда. Сердце сжималось и билось где-то в горле от странного предчувствия беды. Быстрыми, я бы даже сказала судорожными, затяжками выкурив сигарету, я вошла внутрь.

Первое, что я почувствовала, стоило мне только оказаться в квартире - это полновесный удар кулака в живот.

Ох, черт!..

Глава 33

Удары сыпались градом.

Лежа на полу, прикрыв голову руками и свернувшись в позу эмбриона, я практически до крови закусила нижнюю губу, изо всех сил стараясь не закричать от боли, и зажмурила глаза.

Вопли отца доносились словно через толщу воды:

- С*ка! Думаешь, что избавилась от меня?! Я не позволю этого!

О чем это он? Что значит "избавилась"? Как же больно! Господи, когда же это закончиться? Ноги, прижатые к животу, руки, которыми прикрывала свою многострадальную голову (у меня и так там все отбито), и правый бок горели огнем. Когда я уже практически не чувствовала собственного тела, удары наконец-то прекратились - уставший (еще бы не устать, так старался) папаша пьяной походкой двинул в сторону кухни.

Открыв глаза и отняв руки от лица, я увидела бледное лицо мамы, склонившейся надо мной.

- Иди за ним, - дрожащими губами шепнула она мне и, отвернувшись, пошла в гостиную.

Никогда, никогда мне не было так больно, как в этот момент. Моя собственная мать отвернулась от меня. Если она хотя бы протянула мне руку... Глядя в ее удаляющуюся спину, я впервые в жизни хотела умереть.

Мама... Какая же ты... трусиха. Ты так сильно боишься его, что даже не можешь найти в себе силы, чтобы защитить собственную дочь. Какая же ты слабая, мама. Прикрываешься мною, лишь бы не чувствовать боль от его ударов.

В этот самый момент я поняла, что ненавижу ее. Ее и всю мою так называемую семью (если это сборище безразличных к друг другу людей вообще можно так назвать), что сейчас сидела за стенкой вместе с мужем и дочерью и ждала, когда Максим успокоится и вырубится, сидя за столом, как это было уже не один раз.

Кое-как поднявшись, я, хромая и держась за бок (млять, неужели что-то с ребрами?), пошла на кухню, где меня уже ждал отец.

Стоило мне только оказаться в комнате, как последовал приказ:

- Сидеть.

"Как собаке", - мелькнула мысль в раскалывающейся от боли голове.

Саркастически хмыкнув, я села за стол, заставленный выпивкой (в основном водкой) и закуской, в аккурат напротив Максима.

- Как ты это сделала? - обманчиво спокойным тоном спросил меня отец, наливая себе в рюмку водки.

- Сделала что? -поступив как истинный еврей, ответила вопросом на вопрос.

- Новая квартира, - всего два слова, и реальная угроза в голосе.

- О чем ты? - я вообще не понимаю, что происходит и о чем он говорит.

- Не ври мне, су*ка! - зарычал отец, хватая полную стопку водки и опрокидывая ее в себя.

Презрительно сморщившись, пока он закусывал и не видел выражение моего лица (характер характером, а на сегодня с меня побоев достаточно... И как только выдержки хватает не разрыдаться от мучавшей все тело боли?), я достала пачку сигарет (помирать, так с музыкой) и прикурила.

Странно, наверное, все это, да? Сидеть и спокойно разговаривать с человеком, который только что тебя избил. Но я уже привыкла. После вспышки ярости он всегда себя ведет почти вменяемо (если это слово вообще можно отнести к нему), пока не последует новая вспышка.

- Мать мне все рассказала, - сипло сказал отец, отдышавшись после глотка водки, - к ней приходил представитель банка и предложил кредит на покупку новой квартиры.