По мостовой моей души

И вот — их встреча в Нью-Йорке. И первое здесь удивление Маяковского: «Сначала я делал дикие усилия в месяц заговорить по-английски; когда мои усилия начали увенчиваться успехом, то близлежащие (близстоящие, сидящие) и лавочник, и молочник, и прачечник, и даже полицейский — стали говорить со мной по-русски». И Маяковский облегченно вздохнул: его тут поймут, он может смело встречаться и говорить с теми, кто захочет слушать его стихи, его рассказы о стране, в которой идет еще никем не знаемый, для всех еще загадочный и этим завлекающий социальный эксперимент.

А вот второе впечатление об Америке, обретенное не сразу, но уже в поездках по городам и после сотен бесед с американцами:

«О вас не скажут мечтательно, чтобы слушатель терялся в догадках, — поэт, художник, философ. Американец определит точно:

— Этот человек стоит 1 230 000 долларов.

Этим сказано все: кто ваши знакомые, где вас принимают, куда вы едете летом, и т. д.

Путь, каким вы добыли ваши миллионы, безразличен в Америке. Все — бизнес, дело, — все, что растит доллар. Получил проценты с разошедшейся поэмы — бизнес, обокрал, не поймали — тоже».

Несмотря на то, что в основном лишь «левая» печать широко и шумно, с рекламным размахом оповещала обо всех появлениях Маяковского перед публикой, выступления «знаменитейшего поэта из большевистской Москвы» стали в США одним из самых примечательных событий, о чем будут долго помнить.

Еще открытие: «В Нью-Йорке 300 000 русских», — отметил Маяковский, определяя, кто его здесь будет слушать. И замелькали в американских газетах и журналах броские заголовки: «Владимир Маяковский выступит в ближайшую пятницу» (Фрайгайт. 1925. 8 августа); «Маяковский в Нью-Йорке! Владимир Маяковский! Бум, банг, бум!» (Нью-Йорк уорлд. 1925. 9 августа); «Динамический русский поэт находит Нью-Йорк отсталым городом; мы, на взгляд Маяковского, старомодны и неорганизованны» (Там же. Интервью с Маяковским); «Маяковский выступит в Сентрал Опера Хауз завтра» (Фрайгайт. 1925. 13 августа), «Завтра все на вечер Маяковского!» (Новый мир. 1925. 13 августа).

А далее — эмоциональные отчеты, в которых поэта высокопарно аттестуют: «титан русской литературы», «богатырь советской поэзии», «живой плакат СССРовского сегодня», «прост и велик, как и сама Россия». «Фрайгайт» под восторженным заголовком «Маяковский гипнотизирует более двух тысяч человек на своей лекции» пишет: «Как очарованные, сидели тысячи человек, собравшиеся в зале, и чутко прислушивались к каждому слову поэта. За два часа, что они с ним провели, перед ними открылся совершенно новый, светлый мир, построенный на месте старых представлений о литературе и искусстве».

14 сентября, в день второго выступления Маяковского, газета «Новый мир» рядом с заголовком и таким же крупным шрифтом напечатала: «Сегодня вечером все нью-йоркские маяки потухнут. Будет светить только один, но зато громадный СССРовский маяк — Владимир Владимирович Маяковский. Сходите посмотреть на него и послушать в Сентрал Опера Хауз. Просят пароходы к Маяковскому не приставать, так как мест мало, а желающих послушать много».

Маяковский, и сам изобретательный рекламщик, гораздый на выдумку, читал, дивился и радовался тому, что и здесь, вдали от родины, нашлись родственные талантливые души.

Вот адреса его последовавших далее поездок по США, отмечаемых прессой: Чикаго, Филадельфия, Детройт, Питтсбург, Кливленд… И все — на ура, все — в переполненных аудиториях.

На исходе десятой «американской» недели Маяковского газеты запестрели заголовками, отражавшими его итоговые впечатления. «Америка в воображении русского» — об этом поэт уже начал задумываться все чаще и высказывался, о чем читаем в его речах, статьях и там же им написанных стихах:

Налево посмотришь —
        мамочка мать!
Направо —
        мать моя мамочка!
Есть что поглядеть московской братве.
И за день
        в конец не дойдут.
Это Нью-Йорк.
        Это Бродвей.
Гау ду ю ду!
Я в восторге
        от Нью-Йорка города.

(«Бродвей»)

«Что я привезу в СССР?» — так он назвал и одну из своих последних встреч с американцами. Это было его выступление 4 октября в Нью-Йорке, о котором газета писала, цитируя Маяковского: «Мы приезжаем сюда не учить, но учиться тому, что нужно, и так, как нужно для России. Но Америка в целом непригодна для Советского Союза как образец. Америка для СССР — лозунг устройства советской индустрии, но американизм, как уклад жизни, для Советского Союза неприемлем» (Новый мир. 1925. 8 октября).

Маяковский и в «американских» стихах подытожил свои впечатления:

Я в восторге
        от Нью-Йорка города.
Но
        кепчонку
                не сдерну с виска.
У советских
        собственная гордость.

(«Христофор Коломб»)

Встреча с невенчанной женой