По мосту через пропасть

Анна с тоской подумала, что если бы у нее и были какие-то сомнения по данному вопросу, то все они разрешились бы в эти секунды – ну нечего ей делать замужем за человеком, который напоминает то маленького мальчика, то собственного ворчливого дедушку. Пусть его, найдется еще хорошая женщина, которой не терпится примерить на себя роль домохозяйки и матери семейства, вот пускай она и живет с этими Клайвом-маленьким и Клайвом-стареньким…

– А чай запиши на мой счет. – Он так и не разобрался, в какой карман пиджака сунул бумажник, махнул рукой, слез с табурета, снял пальто с тонконогой вешалки и торопливо вышел на улицу, на ходу поправляя кашне.

– Считай, что я угостила, – уронила Анна, когда стеклянная дверь за ним закрылась.

Мерзкий день. Эта повисшая в воздухе морось, холодный и медленный ветер, серенькая атмосфера, которую разбавляет желтым электрический свет, отчего становится еще гаже…

Клайв понял, что она за него не хочет. Это ясно, как день. Не этот, конечно, а какой-нибудь летний день в Италии. Естественно, он обиделся. Но ведь она не давала ему повода надеяться на что-то иное! Или теперь все, кто приходит с ней поговорить по душам за чашкой кофе или чаю, начнут свататься?

Боже, но ведь на дворе не восемнадцатый век и даже не начало девятнадцатого! Нынче браки заключаются по собственному свободному желанию, а не потому, что всем порядочным женщинам к определенному возрасту нужно обзавестись мужем, а мужчина, у которого есть жена, имеет право на большее уважение в обществе.

Анна фыркнула и, раздраженно звеня посудой, отнесла ее на кухню, в мойку.

Наверное, он нафантазировал себе бог знает что, отсюда и невиданная смелость, и само предложение руки и сердца без всяких преамбул вроде продолжительного романа. Эх, хотела поделиться душевным теплом с хорошим одиноким человеком… Нашлась добрая фея. Придумала лучший способ по наживанию врагов.

Она проворно вымыла чашки, блюдца и чайник, и, закрыв кран, скорее почувствовала, чем услышала, как открылась и закрылась дверь. Напряглась – вернулся?

Анна вытерла белым махровым полотенцем мокрые, пахнущие фиалковым средством для мытья посуды руки, вздохнула, распрямила плечи и вышла в зал.

– Привет, дорогая кузина! – На табурете, который недавно занимал Клайв, сидела Лин. У нее получалось несравнимо элегантнее.

Лин вообще была элегантна, «элегантный» было у нее высшей похвалой чему угодно, иногда даже тому, что элегантным по природе быть не могло. Наверное, она таким образом подчеркивала… да, свою элегантность.

– Привет, Лин! Здорово, что ты зашла. Я соскучилась и собиралась напроситься к тебе в гости в субботу.

– Значит, я уловила твои вибрации. Или подсознательное желание. Что в принципе все равно доказывает мои способности к телепатии или, как минимум, тонкое чутье. – Лин заглянула поверх плеча Анны в зеркальную дверцу одного из шкафчиков и поправила на шее шелковый платок. У Лин были медового цвета вьющиеся волосы и серые глаза на узком лице с высокими скулами. Платок по колориту идеально подходил к ее природной гамме.

– Что, в свою очередь, доказывает, что ты самая лучшая и незаменимая кузина из всех возможных.

– Определенно, так. Свари мне кофе с какао, как я люблю, будь добра.

– Ага. – Анна тоже любила этот индонезийский рецепт.

– Что нового и почему так пусто?

– Время такое. И хорошо. В обеденное время не посекретничаешь.

– А есть о чем секретничать? – улыбнулась Лин.

Анна стояла у подноса с горячим песком, спиной к двоюродной сестре.

– Клайв Батфилд просил моей руки, – небрежно бросила Анна и замолчала, наслаждаясь произведенным эффектом – безмолвной бурей эмоций.

– С ума сойти! – придя в себя, громко прошептала Лин.

Анна повернулась к ней.

– Я тоже об этом подумываю. Не может вменяемый человек, тем более мужчина, желать брака с человеком малознакомым.

– Очевидно, он решил, что достаточно о тебе знает.

– Ага. Я дала ему понять, что не согласна, а он, похоже, обиделся.

– Конечно, его можно понять.

– Но чего он еще ждал? Что я брошусь ему на шею со слезами благодарности? Нет, не так: что я, скромно потупив очи и зардевшись, пролепечу: «Ах, мистер Батфилд, это так неожиданно… Но… Я не хочу мучить вас ожиданием… Да! Мой ответ – да!» – вдохновенно продекламировала Анна. – Начитался классики, наверное. Сентиментальный роман восемнадцатого века…

– Это ты начиталась классики, будем честными друг с другом.

– Не будем об этом, – предупредила Анна. От напряжения под тонкой кожей на висках набухли сосуды – слишком по-мужски. Ей всегда не нравилось это свойство.

– Но ты давно ему нравилась, это же было видно.

– Это еще не повод делать мне предложение с бухты-барахты.

– Анна, а ведь он хороший человек.

– Лин! Сейчас я возмущусь, и кофе не получится!

– Брось, на вкус твоего кофе не влияют ни твое настроение, ни магнитные бури, ни даже качество зерна.

– Хороших людей много.

– Верно. А вокруг тебя их много?

– Достаточно.

– А почему ты еще не замужем?

– А не хочу!

– Тебе уже не двадцать, и даже не двадцать пять…