По мосту через пропасть

Анна с удивлением читала на ее лице то же недоверие, разбавленное неприязнью, что испытывала сама. Маска вежливой внимательности не производила на нее впечатления. Господи, а ей-то что? Разглядела за стойкой домашнего кафе соперницу себе?

— Вот и Джеймсу тут нравится, — вставил Адриан и впился глазами в лицо Анны.

Видимо, на лице ее промелькнуло что-то, крайне его заинтересовавшее, потому что она отметила какое-то мрачное удовлетворение в его взгляде.

— Он говорил, вы поладили, — добавил Адриан для пущего эффекта.

Анна не сдержалась, фыркнула. Ну и странные же представления у Джеймса о значении слова «поладили»!

Не стоит фыркать при клиентах. Так недолго всех их распугать. Видимо, от одиночества все-таки начал портиться характер. А ведь Лин предупреждала…

— Что-нибудь еще закажете? — поинтересовалась Анна. Трафаретно улыбнулась Адриану, потом Сьюзен.

— Пока ничего, спасибо, — кивнула Сьюзен.

Кофе был вкусным. Обжигающий, ароматный, дразнящий, с нежным оттенком шоколада. Сьюзен такого никогда не пила, хотя кофе очень любила и пробовала его во многих местах. Мне такого не сварить никогда, подумала она, и эта мысль почему-то застряла в ней как ржавый гвоздь. Ну и что, казалось бы, с того? Она все равно пользовалась только кофеваркой, а чаще — отдавала распоряжения прислуге. Велика беда…

Но то, что эта немного странная, обаятельная, жгучая своей не-красотой женщина так явно превосходила ее хоть в чем-то, действовало Сьюзен на нервы, как болезненный прыщик над губой: можно делать вид, что его нет, прятать под слоем косметики, но все равно больно артикулировать и улыбаться, а целоваться и вовсе не захочется.

Между этой Анной и Адрианом определенно что-то есть. Сьюзен нутром ощущала, как проскакивают электрические разряды, разве что искр не было видно. Хотя, пожалуй, если бы в зале было потемнее…

Хорошо, что тетя Маргарет на ее стороне. Вовремя предупредила. А то сидела бы Сьюзен в Челси и тихо страдала, пока ее счастье уплывает в руки к какой-то непонятной особе, у которой ни образования, ни амбиций, ни бюста… Да здесь же настоящая буря чувств!

Сьюзен в ранней юности, как и всякая романтичная барышня, начиталась достаточно романов о любви, чтобы точно знать, что такое буря чувств и что бывает, если она внезапно решит разразиться.

Разговор с Адрианом не клеился.

— Хорошо, что я увидела этот город именно осенью. Он такой уютный.

— Да.

— А я всегда думала — и как только люди живут в маленьких городах?

— Хм.

— Как на другой планете.

— Тебе добавить сливок?

Он, по-видимому, был не в настроении что-нибудь рассказывать, а слушать не мог — мысли были заняты другим.

Теперь Адриан убедился, что между Джеймсом и Анной что-то было. И для нее это прошло не без эмоций. Ее лицо исказилось всего на мгновение, но он заметил. Что это — ей неприятно, что он в курсе? Она хотела скрыть? Или Джеймс оказался недостаточно хорош для нее? Вряд ли последнее, в бешеном темпераменте брата Адриан не сомневался. Любая женщина была бы счастлива раствориться в его объятиях, а тем более женщина опытная, страстная, у которой давно не было мужчины… Хотя откуда, к чертям, ему знать про ее мужчин?!

— Эйд? — осторожно спросила Сьюзен.

— Что?

Она взглядом указала на его правый кулак. В кулаке он сжимал погнутую кофейную ложку.

— Ох.

Сьюзен, видимо, сделала какой-то вывод насчет этого дикого жеста, но Адриан не стал уточнять, какой именно. По крайней мере, если она заподозрит у него какую-нибудь агрессивную форму шизофрении, он скоро об этом узнает — врачи расскажут. В том, что Сьюзен сдаст его тете Маргарет, раз уж они теперь такие подруги, а тетя сдаст врачам, Адриан не сомневался ни на йоту.

— Ты в порядке? — осведомилась Сьюзен. Странно, но вопрос прозвучал скорее официально, чем по-дружески заинтересованно. Она что, злится?

— Да, в полном. Анна!

— Что? — Анна выглянула из кухни, куда ушла минуты три назад.

— Прости, я тебе ложку… испортил.

Анна недоуменно взирала на испорченное имущество.

— Включи в счет, пожалуйста.

— Хорошо. — Пожала плечами. Снова скрылась в кухне.

Он псих. Абсолютный. Анна вспомнила, как Дерек однажды так же сломал карандаш — механически, зло, и ее передернуло. Ладно. Может заплатить ей три фунта компенсации морального и материального ущерба и быть свободен!

Анна уселась на высокий табурет, который просто так стоял у стенки, и подперла кулаком подбородок. Скорее бы они ушли. Ну скорее бы! Поиздевались и хватит. В том, что этот визит задумывался именно как издевательство, не осталось никаких сомнений. Иначе он хотя бы сделал вид, что хочет что-то с ней обсудить и привлечь к этому Сьюзен. Он же светский лев, в конце концов, чему его там учили…

— Анна, принеси счет, пожалуйста!

Анна закусила губу почти до крови. Никогда прежде она не чувствовала себя с Адрианом простой официанткой, он называл ее «осенней феей» и относился соответственно, а тут… Как обслуга в дешевой закусочной, ну правда!

К слову об иллюзиях и самообмане. Кого же еще он может в ней видеть, как не официантку? Повара, что ли?