По мосту через пропасть

Анна зажмурилась. Друг — это человек, в присутствии которого легко и приятно засыпать. Потому что надежно. Хорошо, что он есть. Хорошо, что между ними так и не наросла корочка льда.

Когда она открыла глаза, уже начали сгущаться сумерки. Майкл сидел за рабочим столом и читал, повернув лампу так, чтобы свет не бил Анне в глаза. — При-вет…

Он, кажется, не сразу ее услышал.

— А, привет, соня!

— Я чувствую себя странно, — сообщила Анна. — Тысячу лет не приходилось засыпать нигде, кроме собственной постели. Сколько времени?

— Пять пятнадцать.

— Так мы еще успеваем в оперу?

— Похоже, да.

— Или не успеваем, потому что нужно заехать еще купить платье. И туфли. Я ничего с собой не взяла. Будем рисковать? — Анна уже сидела.

— Риск — дело благородное. Выглядишь хорошо. Я уж думал, лучше не бывает.

— Майкл, как книга?

— Подожди, я прочитаю все — потом скажу.

— Не томи!

Майкл был мастером эффектных пауз — он мог оттягивать долгожданный ответ на те самые часы, когда от стресса гибнет больше всего нервных клеток.

— Ну пожалуйста, не торопи события! Я хочу знать всю ткань повествования, от начала до конца.

— Вредный.

— Нет. Принципиальный. А ты собирайся, иначе будешь покупать платье без примерки.

Все-таки Майкл — самый лучший. На всем белом свете. Анна удивлялась, как не разглядела этого раньше. Он когда-то казался ей очень умным и робким занудой. Удивительно, какой же она тогда еще была наивной! Путала вдумчивость с нерешительностью и глубину с занудством… а на самом деле он отзывчив, внимателен и бескорыстен. Из тех людей, знать которых — большая удача.

Платье Анна все равно купила первое попавшееся — благо удача ей сопутствовала, и классическое маленькое черное платье от «Шанель» она нашла в первом же бутике. Дорого, конечно, но должно же и у нее быть настоящее маленькое черное платье!

Тем более что туфли под него подобрать легче легкого. Анне не хотелось расставаться со своей сумкой, в которой покоился теперь шарф-талисман, но она решила не компрометировать Майкла своей экстравагантностью. Изысканный наряд — и огромный саквояж… Да, ее появление в Ковент-Гардене запомнилось бы многим.

— А что мы слушаем? — Анна внезапно обнаружила, что ответ на этот вопрос для нее является загадкой. Впрочем, ее больше интересовало, как успеть закончить прическу до того, как они выедут из пробки, и как бы им выехать из пробки, не опоздав к началу.

— «Травиату». Дирижирует Шолти.

— Ого! Надеялся вот так сразу взять и приобщить меня к культурной жизни? Можно сказать, рывком?

— Ну, боялся, что потребуется культурный экзорцизм — изгнание из тебя духа провинции.

— Думаешь, я не помню, что ты просто очень любишь музыку?

— А я помню, что ты ее не любишь. А то, с какой легкостью ты согласилась, меня даже испугало.

— Я просто соскучилась по этому, Майк.

— Я понимаю.

Величественное здание оперного театра встретило их сиянием огней. Вечный праздник прекрасного, подумала Анна и пожалела, что нет мягкого боа, которым можно было бы укутать плечи — зябкий осенний воздух пробирался в машину Майкла.

Майкл вышел из машины и открыл для Анны дверцу.

— Прошу, леди.

Они влились в поток нарядной публики, которая стекалась к массивным дверям этого истинного храма искусства.

Майкл взял билеты в бельэтаж. Как опытный театрал, он знал места, на которых и под самым потолком великолепно видно и слышно. Поднимаясь по широкой лестнице, Анна споткнулась: острый каблук-шпилька зацепился за какую-то некстати вылезшую из ковра нитку.

А когда она проверила целостность каблука и вновь подняла глаза, ей показалось, что она бредит или спит. Или сошла с ума. В любом случае, то, что она видела, никакой связи с реальностью иметь не могло.

Потому что видела она Адриана.

Адриан смотрел на нее и, по-видимому, испытывал сходные чувства.

Вот тебе и связала шарфик…

— Анна? — Голос Майкла пытался вернуть ее к действительности. — Что-то случилось?

Случилось…

Рядом с Адрианом возникла тетя Маргарет и взяла его под руку.

Видения, которые сбиваются в стайки, это уже не видения. Это болезнь.

— Ты тоже видишь вон того высокого блондина и седеющую леди рядом с ним? — уточнила Анна.

— Конечно да. Тебе нехорошо?

Тетя Маргарет смотрела на Анну во все глаза — насколько это вписывалось в рамки приличий. Наверное, образ Анны Бартон никак не связывался в ее сознании с лондонским оперным театром.

— Мисс Бартон?

— Добрый вечер, миссис Хиггинс. Эйд…

— Добрый вечер, — кивнула тетя Маргарет.

— Привет, — растерянно обронил Адриан.

— Вот это встреча! — Тетя Маргарет уже взяла себя в руки, а в свои руки — нить светской беседы. Так она чувствовала себя гораздо увереннее. — Подумать только! Какими судьбами в столице?

— Дела.

Анна смотрела только на Адриана — и ничего не могла с собой поделать. Он силился отвести взгляд, но у него плохо получалось.

Смущенно кашлянул Майкл. Анна представила его, как своего старого друга. А как представлять их? «Парень, которого я сбила на машине и в которого влюбилась без памяти, и его тетушка»?

— Сейчас уже начнется спектакль, а мы еще не на местах. Извините нас. — Тетя Маргарет улыбнулась. — Поговорим позже.